В номере, сохранившем все отголоски восьмидесятых, он упал на кровать и закрыл глаза. Рядом лег пес. Алексей не стал его сгонять и просто смирился с присутствием Барбарика. Его больше не волновала собачья шерсть на дорогом костюме, запах псины, старая неудобная кровать и дурацкие шторы в цветочек. Он должен был уснуть, чтобы как можно быстрее восстановить силы и снова начать поиски.
Огромный белый шар светил в окно и мешал погрузиться в сон. Алексей уставился на луну. Опытный взгляд подметил, что полнолуние еще не достигло своего пика. Завтра. Конец декабря. Самый короткий день в году. Совпадение ли? Стало душно. Он подошел к окну и распахнул его настежь, выпуская из комнаты все тепло.
- Ми-и-иро-о-овей, - завывал ветер, поднимая с земли вихри снега.
И Алексей начал вспоминать.
Уже неделю держались сильные морозы. Мара, укутанная в медвежью шкуру спала на печке. В последнее время его все больше беспокоило состояние жены. Девяносто девять весен они встретили вместе и Мировей прикипел к ней душой.
Все началось осенью, когда он вернулся из очередного похода. Всегда цветущая и прекрасная Мара закручинилась. Лицо осунулось, глаза потускнели и болезненный румянец все чаще появлялся на щеках.
- Как же так, - спрашивал он у ведуньи Гориславы, - почему вечная молодость не защищает Мару от хворей?
- Подумай сам, Мировей. Где ты прогневал Богов?
Вот за это он и не любил волхвов, ведуний и прочих служек святилищ. Они никогда не давали прямых ответов, предпочитая отвечать вопросом на вопросом.
- Грядут перемены, Горислава, и Боги здесь не причем.
- Значит языки не врут. Ты отрекся! - воскликнула ведунья и, вцепившись тощими пальцами в косы, заголосила.
Так женщина воет волчицей над погребальным костром своего собрата. Гореслава оплакивала его. Отныне Мировей был для соплеменников мертв.
- Мара, она все так же твоя сестра, - с нажимом напомнил Мировей, - как ее спасти?
- Спроси у своего Бога, - Горислава зло вытерла слезы, - я слышала они дают другие имена после крещения. Как твое новое имя?
- Зачем тебе?
- Я буду его проклинать, - прошептала ведунья.
- Алексей, - он посмотрел ей прямо в глаза, давая понять, что не боится проклятий, - скоро сменить имя придется и тебе.
Он хотел было уйти, но Горислава окликнула его на пороге.
- Есть один способ, но ты на него не пойдешь.
- Говори, - почти прорычал Мировей.
С каждой секундой ему становилось все сложнее и сложнее держать себя в руках.
- В самую длинную ночь месяца Студня, когда Хорос умрет и даст новую жизнь, взойди с Марой на капище, что возле Воргола, - распевала ведунья, - дай отведать ей своей крови и откажись от бессмертия пред ликом истинных Богов.