— Доктор Барроу? — негромко позвала она, уже зная, что никто не отзовется.
Света, проникающего с улицы, хватило, чтобы разобрать разгром, учиненный в кабинете. Кресло, в котором во время неудавшегося интервью сидел доктор, лежало на полу, перевернутое, повсюду валялись бумаги. На столе все было вперемешку: медицинские инструменты, записи, портсигар… из лежащей на боку чернильницы натекла черная лужица.
Хозяин кабинета обнаружился с другой стороны стола. Он лежал на полу на спине. Выражение его лица исказилось от ужаса. Но не это было самым пугающим.
Его кожа облепила мышцы, щеки ввалились. Казалось, он попросту усох, словно в нем не осталось ни капли крови. На правом плече у доктора зияла рваная рана, похожая на след от укуса — на ней также не было крови. Чуть в стороне, рядом с откинутой рукой, лежал скальпель — словно за мгновение до смерти доктор Барроу тянулся за ним.
— Кто же на тебя напал? — прошептала Зубная Фея.
На груди у мертвеца что-то лежало, и, приблизившись, она различила…
— Еще одна подкова!
Тот, по чьему следу шла мстительница, больше не был простым похитителем. Убийца. И никак иначе.
Зубная Фея склонилась над доктором.
В тот момент, как она взяла в руки подкову, дверь кабинета открылась.
— Доктор Барроу, вы просили…
Взгляды Зубной Феи и старухи-медсестры встретились.
Медсестра потрясенно распахнула рот.
— Что?.. Я… доктор…
А потом она закричала.
Зубная Фея отшатнулась и, развернувшись, бросилась к окну. Одним движением вскочила на подоконник и выпрыгнула.
Вслед ей неслось:
— Убила! Зубная Фея убила доктора Барроу!
* * *
Два крошечных колесика шатались и скрипели от натуги. Да и сам младший констебль Джон Дилби шатался и скрипел — зубами и, казалось, даже внутренностями.
Его самокат прыгал по кочкам, качался из стороны в сторону, но упорно продолжал двигаться.
Джон отталкивался ногой, которая по ощущениям уже давно перестала быть, собственно, ногой и превратилась в сбитень, стоптень и еще в мозолень. Руки в форменных перчатках крепко сжимали руль, и все равно он то и дело норовил вывернуться. В какой-то момент самокат будто бы ожил и принялся показывать свой норов.
Джон потел, шморгал носом и отчаянно боролся с головокружением. И несмотря ни на что продолжал преследование.
— Не упустить… не упустить… — срывалось с дрожащих губ.
Не упустить Человека-блоху было неимоверно сложно, ведь тот прыгал по крышам, в то время как сам констебль, не разбирая дороги, колесил за ним через Фли.
Джон полагал, что четырехрукий монстр попытается затеряться в глубине трущоб, но тот задумал нечто противоположное. Человек-блоха держал свой путь не куда-нибудь, а в Тремпл-Толл.