Внучка господина начальника вокзала покивала.
Бэнкс досадливо поморщился — ему показалось, что она не особо поверила в его благородство. Еще и Хоппер этот бесстыжий — все норовит его поддеть и высмеять…
— Сколько всего любопытного успело произойти за один только день, — сказала мисс Летти.
— Да уж, — ответил Бэнкс. — Жаль, вы ничего не видели… кхм… в смысле, вы бы и не увидели… то есть, я хочу сказать…
Мисс Летти опустила голову:
— Пожалуй, не буду больше отвлекать вас от службы, господа.
— Что вы! Вы совсем нас не отвлекаете…
— Хорошего вечера, — сказала девушка, и Бэнкс вскочил на ноги.
— Может быть, вас проводить?
— Не стоит, благодарю.
Мисс Летти повернулась и, постукивая тростью, двинулась к двери, ведущей на лестницу служебных помещений.
Бэнкс с понурым видом глядел ей вслед.
— Ну ты и тюфяк, — хмыкнул Хоппер. — Зря стараешься — мисс Летти на такого, как ты, даже не посмотрит.
— Она ни на кого не посмотрит, — буркнул Бэнкс, усевшись обратно на скамейку. — Ладно, до прибытия следующего поезда еще полчаса. Моя очередь спать.
— Вот еще! — возмутился Хоппер. — Я не доспал еще свои пять минут.
Ответом ему был протяжный паровозный храп напарника…
* * *
К тиканью часов, мерному гулу механизмов и порой доносящимся из зала ожидания сигналам оповещения добавился скрип открывшейся двери.
На пороге вокзального чердака на миг появилась стройная женская фигура, после чего дверь закрылась, и все снова погрузилось в темноту. Скрипнул ключ в замке, потом на мгновение все стихло.
— Они ничего не знают, — сказала вошедшая на чердак девушка.
— Ты уверена? — раздалось откуда-то сверху, из-под купола.
— Не думаю, что эти дуболомы что-то задумали. Вокзал пуст — на засаду не похоже.
— Знач-ч-чит, этот тип говорит правду. Он здесь один.
С балки спрыгнул комок мрака. Человек-блоха разогнулся и, покачиваясь, двинулся к констеблю, привязанному к деревянной колонне. Пленник задергался и замычал сквозь кляп.
За время, проведенное в этом месте, глаза Джона Дилби привыкли к темноте. Хотя он и предпочел бы не видеть.
Младший констебль никогда храбрецом не слыл. А еще он никогда не попадал в подобные передряги. Да уж, его стол с бумагами в полицейском архиве сейчас был очень далеко, и Джон многое отдал бы, чтобы оказаться за ним.
Но он был здесь. В лапах у монстра и его… сообщницы. Язык не поворачивался назвать Летицию Бракнехт возлюбленной Человека-блохи.
Джон искренне не понимал, как можно испытывать к монстру нежные чувства, но, судя по тому, как вела себя Летти Бракнехт, судя по тому, что говорила, она не видела в Человеке-блохе монстра.