Судя по всему, на этом они решили завязать с отпрысками и устроили на Трис настоящую охоту. Нам пришлось спрятаться в районе чокнутых. Местные жители с радостью устроили нам убежище, и даже длинные руки Хохото не могли дотянуться до нас.
Так прошло несколько месяцев, но я не мог вернуть любимой женщине ее жизнь. Она закрылась от меня, каждый день пуская слезы в гнилую подушку, ведь жили мы в поистине чудовищных условиях.
Она желала умереть, не мучить ни меня, ни малыша, который рос внутри нее. Почему-то я был уверен, что это мой сын, несмотря на весь ужас, что она пережила.
Трис умоляла бросить ее, оставить. «Зачем тебе губить свою жизнь? Отправляйся в Солитдар, там не посмотрят на пустую заблокированную карточку, ты сможешь начать все сначала!» – говорила она. А я лишь целовал мокрые от слез щеки и уверял, что все будет хорошо.
И вот по району прошел слух, что в новый цирк завезли партию горных обвальщиков. Пять молодых драконов, которых надо было в кратчайшие сроки сломить приказами и подчинить воле наездников. Но отчего-то не получалось.
Никто не мог подойти к драконам. Поговаривали, что они дикие, не выращенные человеком, а пойманные в дебрях монстдарских вулканов, что само по себе невероятно.
Цирковые новости совпали по времени с глобальной зачисткой района чокнутых. Начались облавы. Живот Трис начал расти, и беременность стала заметна невооруженным глазом. Поэтому перемещаться в ночи от убежища к убежищу становилось все сложнее.
Набравшись смелости, я выполз наружу и нашел старых грандмэнов. Их жизнь тоже изменилась до неузнаваемости. Не в лучшую сторону. Они и сообщили мне, что драконов в цирке приручить не удалось и их по специальному заказу отправляют в Оринтадар.
Никто бы не сунулся так рисковать. К ним даже подходить было опасно. Но не нам. У Трис всегда было особое отношения к зверям, и мы решили рискнуть.
Благодаря старым друзьям, еще оставшимся на работах в цирке, пробрались в ангар перед самой отправкой. Засели в грузовом контейнере и встретили там одного из горных обвальщиков. Он нас не тронул.
Но опасность подстерегала там, где не ждали. Наутро в день отправки, когда мы дремали в углу рядом со свернувшимся драконом, дверь внезапно отворилась. Пришлось зажать Трис рот, так она была напряжена. Ее клаустрофобия стала настолько сильной, что я ни на секунду не мог расслабиться.
Мы услышали голоса. Голоса правящих семейства Хохото и еще один, женский. Это и была Ума Оринтадарская. Она желала лично проверить столь интересный и важный груз.
Только вот заглянув внутрь, увидела не только измученного и истерзанного дракона, а еще и нас.