Теперь девушка отстранилась первой. Внимательно всмотрелась в мои глаза. А потом заявила:
– Нам надо попробовать прекратить это.
Сначала не понял, о чем она, но внутри уже все протестовало. Потому что как никогда не хотелось разрывать связь. Несмотря на долг и все ему сопутствующее.
Но она уже сделала шаг назад. В этот момент радужный цилиндр стал расширяться гораздо быстрее и растворяться на наших глазах. И вот уже видел силуэты людей, которые один за другим оказывались в нашем с Овайо круге.
Они вздрагивали и словно просыпались, удивленно моргая, глядя на нас. Внезапно понял, что держу девушку за руку. Она тоже бросила взгляд на сплетенные пальцы и попыталась их аккуратно забрать, но я не дал. Достаточно попыток побега.
– Ты теперь от меня никуда не денешься.
Фраза вышла куда холоднее и жестче, чем рассчитывал. Ее глаза сузились, и она вырвала руку, раздраженно прошипев:
– Я денусь туда, куда захочу, и вы, вер Перей, мне не указ!
Наглая, вздорная девица, но слишком ценная, чтобы отпускать, слишком притягательная, чтобы разрешить уйти. Нет, Овайо, никуда ты от меня не денешься!
Поэтому поймал ускользающую девушку за талию и снова прижал к себе, потому как взгляды людей, окружавших нас, не сулили ничего хорошего.
Но меня интересовал пока лишь один из них. Обернулся к ошеломленному Гарварду. Первый раз видел его таким. Он явно не владел своими чувствами и не ожидал подобного расклада.
– Вер Хортон, предлагаю проводить наших гостей из Монстдара в специальный отходник до выяснения обстоятельств, где и как они устраивали эксперименты над Даром.
Пузатый мужчина, его звали Салливан Маунт, дернулся и завопил:
– Вы не имеете права! Да кто вы такой, чтобы отдавать подобные приказы! Вы даже инициацию не смогли пройти…
Но тут вперед выступила высокая чернокожая женщина. Все как по команде замолчали, даже Маунт заткнулся. Мне даже стало интересно, что она скажет.
Вообще на съезде правящих было принято давать слово только председателям, но я видел, как чешутся языки у других. Только вот пока здесь находится Ума Оринтадарская, они и пикнуть не посмеют.
Эта женщина много лет назад стала первой, кто попал в клан правящих, несмотря на якобы современность нашего общества. Правила лучше нее знали лишь единицы, а может таких не было и вовсе.
Она пользовалась уважением и почитанием вне зависимости от того, что являлась представителем Оринтадара. Вся жизнь ее посвящена лишь одному полису, и политику она вела безукоризненно, хоть и не в пользу Нортдара. Отец называл ее самой правильной политической проституткой из всех.