– Да не факт, что это он вообще! – снова вклинивается Рената.
– Да ну конечно! Слишком до хрена совпадений. Дата, улица, марка авто и его фамилия.
Я молча смотрю на фотографию.
Он. Точно он. Только без бороды.
Я всё никак не могла вспомнить тот роковой момент… и его лицо. Но сейчас… каким-то шестым чувством ощущаю, что это и есть тот самый парень. Парень, которого я сбила.
– А он очень даже хорош собой… — замечает Рената, разглядывая изображение пловца.
– Кто о чём, – устало вздыхает Троицкий.
На снимке Громов демонстрирует медаль и улыбается.
– Арин… – осторожно зовёт меня Захар. – Как думаешь, это всё-таки он?
– Он, – киваю и подношу к губам стакан.
– Ну и к чему ей эти подробности? Вот ты не мог смолчать про эту газетёнку, да? – начинает нападать на Троицкого подруга.
– Я посчитал нужным сказать ей, ясно? – тут же в ответ вспыхивает он. – Она же сама мучается, не видишь?
– О, ты несомненно помог ей сейчас! В очередной раз напомнил о том, что из-за неё чуть не откинулся пешеход!
– Корецкая, да ты себя послушай… – морщится словно ему неприятно с ней разговаривать.
– Она бы уже забыла обо всём, если б не ты! – ругает Захара Рената. – Пилишь и пилишь её методично, день ото дня!
– Я хочу, чтобы она снова стала собой, понятно? Ты дальше своих утиных губ ничего не замечаешь, не? – орёт на неё он.
Так, ладно, с меня достаточно.
Опрокидываю в себя ещё один шот и встаю.
– Ты куда? – хмурится Захар.
– Домой, голова болит весь вечер, – бросаю на стол купюры и забираю сумку.
– Арин, давай я отвезу тебя, – поднимается следом, но я останавливаю его, касаясь рукой плеча.
– Не надо, Захар, спасибо. Я хочу прогуляться. Одна.
Он хочет сказать что-то ещё, но я прощаюсь с ними и уверенно направляюсь к выходу.
Хочется поскорее уйти из этого клуба, хотя именно здесь я и собиралась снять напряжение.
Хочется сбежать от своих друзей. Потому что я не готова выворачивать душу наизнанку. Даже в благодарность за то, что они беспокоятся обо мне.
Хочется спрятаться. Снова. Так и живу весь июнь. Сама себя жалею. Утешаю. Оправдываю. Уговариваю. И пытаюсь... Пытаюсь вычеркнуть тот страшный день из памяти. Ведь парень жив, и это главное. Наверное…
Вспышка молнии разрезает почерневшее небо. Раскаты грома вынуждают прибавить шаг. Каблуки спешно стучат по новенькой плитке, которой касаются первые крупные капли дождя. Ветер подхватывает мои волосы, и вскоре начинается самый настоящий ливень. Хлещет по лицу, пробирается за шиворот, и дрожь вполне теперь можно списать на холод.
Такси удаётся поймать не сразу. В салон потрёпанного жизнью Рено я запрыгиваю уже мокрая до нитки. Называю адрес и снова отдаюсь мрачным мыслям на растерзание. И все они конечно связаны со статьёй, текст которой намертво отпечатался в моей памяти.