‒ Нет, тут дело в другом. Гвинет сказала ей, что сегодня уволили ее подругу, горничную и, что ее ждет та же участь, это было сказано с такой злостью. И еще, я услышала, как она сказала, что хозяину не долго осталось.
‒ Это уже что-то.
‒ Да, ты прав, сегодня я сделала один маленький шаг, узнала информацию. Меня перевели в горничную. Вот бы еще узнать, что с Араном Блеквудом, что это за загадочная болезнь такая.
‒ Теперь, когда ты больше не будешь на кухне, может удастся узнать что-то новое.
‒ Я на это надеюсь. Знаешь, мне кажется, что-то странное происходит в этом доме, атмосфера там такая, не очень приятная. Все, как будто, в трауре и слуги такие разные. Юста и Харди, как я поняла, работают там дольше, чем крыс (так я прозвала управляющего) и экономка, но последние чувствуют себя в этом доме более вольготно.
‒ Все я спать, меня не кантовать. При пожаре ‒ выносить первой.
‒ Давай, отдыхай работница.
***
С утра меня встретила Гвинет и кинула еще одно платье.
‒ На, держи, оно будет великовато, досталось тебе от предыдущей горчичной, сама ушьешь. Эта, указала она молоденькую, девушку лет шестнадцати, покажет тебе все.
И она удалилась.
‒ Привет, ‒ обратилась я к девушке. ‒ Меня зовут Кристина, а тебя?
Она подняла голову и, прежде чем заговорить, огляделась по сторонам.
‒ Тише, нас не должны слышать?
‒ Почему? ‒ не поняла я.
‒ Прислуга не должна громко разговаривать, а на личные темы, вообще нельзя. Только по работе. Меня зовут Хильда, но можешь называть меня Джейн.
‒ Джейн?
‒ Да, так хозяйка зовет всех нас.
‒ Кого это, всех нас? ‒ удивилась я.
‒ Это нормально, когда хозяйка называет всех горничных одним именем, чтобы не запоминать все имена.
‒ Какой кошмар, ты серьезно?
‒ Конечно, а ты что не знала?
‒ Нет.
‒ Ты странная. Ты умеешь шить? ‒ спросила, она.
‒ Да, а зачем ты спрашиваешь?
Девушка кивнула на платье у меня в руках.
‒ Его нужно ушить. Гвинет любит, когда мы выглядим хорошо.
‒ Но, она выдала мне два, я могу пока носить одно из них?
‒ Нет, в первой половине дня для удобства, мы носим вот это ‒ хлопковое платье, а после обеда, вот это, ‒ она указала на черное, с белым фартуком и чепцом.
‒ Если ты не умеешь шить, то придется заплатить большую сумму. Я умею, меня научила мама, она раньше здесь работала.
‒ Правда, а кем была твоя мама?
‒ Тоже горничной, но ее уволили, когда приехала мадам, ‒ прошептала она и закрыла рот рукой. ‒ Никто не знает, что я ее дочь, ты же никому не скажешь?
‒ Нет, конечно, не беспокойся.
‒ Так вот, мама рассказывала, что раньше здесь все было по-другому, когда хозяин был здоров.