Мама прикусила губу, обняла её, но так по костлявому, не душой, что стало вдвойне обидней.
– Если ты останешься, Гера может навредить и тебе и мне, – сказал она, – я не хочу этого.
– Мам, Гера обычный парень, что он может сделать? – взмолилась Надя, – да, он не подарок, но он и не злодей последний. Если ты и его отец счастливы, я не думаю, что он станет мешать вам.
Мать судорожно вздохнула. Её обручальное кольцо поблескивало на солнце.
– И всё же будет лучше, если уедешь. К осени, я договорюсь о съёмной квартире для твоей учебы.
– Мама…
– Не надо, Надя, я закажу тебе рейс.
Мама вышла, оставив её одну.
Надя на собственной шкуре ощутила, что значит «полный провал». Но может, мама и права.
Она вытерла слёзы, думая, что ей вначале сделать позвонить бабушке или всё же начать собирать вещи. Хорошо, что она не всё разложила
Может попробовать поговорить с Герой? Не одной же ей отдуваться. Пускай скажет матери, что всё в порядке.
Надя глубоко вздохнула и, выйдя из комнаты, осмотрелась. Судя по голосам, её мама находилась в комнате Геры. Неужели устроила ему взбучку?
– … и долго ты собираешься тут прохлаждаться? – спрашивала мама и Надя остановилась, прислушиваясь.
– Сколько нужно, чтобы избавиться от тебя, – голос Геры глухой и злой.
– Я никуда не уйду, я люблю Лешу и буду бороться за нас.
– За деньги хочешь сказать?
– Думай как хочешь, но я не позволю тебе вмешивать в это Надю!
– Девчонку не трону, только в том случае, если ты скажешь папаше о нас.
– Что? Ты рехнулся! Никаких нас не было! И не будет!
– Правда? Уже забыла, как мы развлеклись?
Надя зажала рот рукой. Она отступила на шаг от двери и ринулась в комнату.
Зачем она подслушивала? Зачем она вообще это услышала?!
Отчего-то казалось, что в груди настоящая дыра, зияет насквозь, окутывая зловоньем. То, что она услышала, само по себе было мерзким и отвратительным. А от своих мечтаний и мыслей, вдруг стало смешно и плохо одновременно.
Лучше уехать и как можно скорее.
Глаза всё равно припухли от слез, хотя оплакивать Наде было нечего, кроме своих глупых чувств и разочарование.
Она просидела в комнате час или больше, на часы не смотрела, слышала, как мама заходила в комнату, пока пряталась в ванной. Не хотелось ей видеть её, да и вообще никого.
Говорить отчиму она, конечно, ничего не собиралась. Только бы маме не было от этого всего плохо. Гера, похоже, серьёзен в своих намерениях. И все его действия были направлены против матери.
Теперь Надя понимала его слова о «ты такая же, как и она».
А она – то размечталась.
– Ты идиотка, – сказала она своему отражению.