Всё против нас (Дубинская) - страница 56

Таня мило улыбается, и на душе немного теплеет. Всё-таки здорово, что я встретила ее. С ней мне было легче переживать тяжёлый момент в своей жизни. Я могла забыться на короткий миг и просто спокойно существовать.

– Правда? – удивляется Юля и с восторгом смотрит на меня. – Ты пишешь стихи?

– Да так, увлекаюсь… иногда. Ничего серьезного, – пожимаю плечами, искренне улыбнувшись.

– Здорово! Жаль, что я ничего такого не умею. Никаких талантов, разве что люблю танцевать. Но и то, выходит не очень, – Юля поджимает хмуро губы.

– Поверь, это не главное в жизни, – с грустью произношу, почему-то вдруг вспомнив брата.

Таня замечает мое настроение и старается быстро разрядить обстановку.

– Так, все, девоньки! Курс по обмену талантами объявляю закрытым! Сейчас лекция начнется. Горбань не любит опоздавших.

Таня с шумом встаёт из-за стола.

– Да уж, точно, осталась пара минут. Пошли, Юль. А то и мы опоздаем.

– Точно, пошлите скорее.

Мы выходим из-за стола и ставим подносы на место. Покидаем уже довольно опустевшую столовую.

– Ну что, Кир, жду тебя на крыльце после пары. Ок?

– Хорошо.

Мы прощаемся на первом этаже и разбредаемся по своим аудиториям.

* * *

Юля мне понравилась. Она милая и дружелюбная. Пожалуй, и с ней я смогу легко стать подругами.

На лекции мы снова сели вместе и только успевали строчить за сердитым преподавателем в очках. Поболтать больше не удалось. Лишь обменялись адресами и номерами телефонов.

После занятия мы, как и договаривались ранее, встретились с Таней на крыльце.

– Фух, вот и первый день пролетел! Ну как? Кир, ты домой?

– Да, домой, а потом поеду в больницу. Ты же знаешь, я не усну, если не увижу Богдана, – на последнем слове я затихаю.

Юля слушает внимательно, но ничего не спрашивает. Таня с сочувствием вздыхает. А я стараюсь улыбнуться, чтобы хоть как-то унять боль в горле, от непролитых слез.

Прошло уже почти три недели со дня аварии, но я до сих пор страдаю и переживаю. Немного стала спокойнее, стараюсь жить дальше. Но это пока только притворство. По-настоящему я смогу радоваться лишь, когда Богдан скажет, что готов бороться и будет заниматься.

Ситуация с ним сейчас очень сложная. Его апатия и нежелание что-либо делать совершенно удручает меня и родителей. Мы просто не знаем, что делать. У Богдана депрессия, и больно смотреть, как огонек в его глазах меркнет, а желание жить угасает с каждым новым днём.

– Девчонки, пошлите до остановки, – зовёт Таня.

Мы спускаемся по лестнице и проходим мимо парковки, где ребята обеспеченных родителей ставят свои автомобили.

Не знаю каким образом, но я всё ещё могу чувствовать, не разучилась. Сейчас я вдруг ощущаю на себе чужой взгляд. Поднимаю глаза и вижу его.