Беру новое полотенце и обматываюсь, немного подумав, прихватываю еще одно и накидываю на плечи. Я бы сейчас, наверное, и в мешок с головой завернулась, чтобы только раскосые глаза не смотрели так на незащищенную голую кожу.
Выхожу из ванной и застываю в шоке, когда вижу, что мужчина сидит на кровати. Не в кресле. Которое здесь есть, а именно на кровати.
Желтовато-карие глаза насмешливо проходятся по моей закутанной в пару полотенец фигуре.
– Больше полотенец не было? Могла бы еще в парочку завернуться.
Дает понять, что оценил мое нежелание быть обнаженной перед незнакомцем.
– Я…
Хочу ответить, не позволяет.
– Молчи.
И у меня внутри искры, на миг прикрываю глаза, чтобы дать себе временную передышку, чтобы отдалиться от дикаря, который смотрит так, что прожигает до внутренностей.
– Подойди ко мне.
Опять приказывает мне и где-то уже начинает злить односложностью своих фраз. Машу головой из стороны в сторону.
– Не усложняй свое существование. Мои приказы не обсуждаются.
– Не знала, что мы в армии.
Берет флакон и прыскает на ватный диск показательно перекисью, нервы не выдерживают, и я шепчу:
– Меня будут искать, вас видели, ваше лицо будет первым среди разыскиваемых. Мой жених влиятельный человек, он натравит на вас…
– Ставлю на это, – в глазах пламя вспыхивает, когда проговаривает хрипло, – а теперь иди ко мне, Ярослава.
– То есть если все новостные каналы будут крутить видео моего похищения, вам все равно?
– Ни один материал не уйдет в эфир. Айдаров дорожит репутацией, а дела семейные любят тишину.
– Что?!
– Я ответил, – делает паузу и хлестко приказывает: – Подойди.
Ноги сами несут меня к мужчине, останавливаюсь чуть поодаль. Но все же трушу, дергаюсь назад. Монгол выбрасывает руку вперед, тянет меня на себя, заставляет застыть между раздвинутых мощных мужских ног, облепленных черными джинсами.
Проскальзывает шебутная мысль, что чем-то отдаленно напоминает Айдарова. Мастью, наверное. Тянет меня на себя, падаю, оказываясь сидящей на его бедре.
Слишком близко, отворачиваюсь, а он неожиданно мягким движением отводит мокрые пряди мне за ухо и хрипловатым голосом жарко шепчет:
– Тебя трясет.
– Может, от того, что ты до чертиков пугаешь?
Улыбается, оголяет белоснежные зубы и прикладывает ватный тампон к моей щеке, морщусь от боли.
– Тише, невеста.
От томной вибрации этого голоса вся сжимаюсь. Дергаюсь, но зажата в силки. Мой похититель обрабатывает раненую щеку. У него явно есть навыки и умения в этой сфере. Проводит тампоном с чем-то шипучим по коже, всхлипываю, терплю легкую боль и просто задыхаюсь от неожиданности, когда ощущаю ментоловое дыхание с примесью корицы на своем лице легким ветерком.