Дорога до цирюльни заняла по ощущениям Алисы с полчаса. Ей удалось разговорить Беатрис, и та рассказала, что у неё есть две младшие сестры. Отец воспитывает их один. В последнее время он пристрастился к тёмному элю, и клиентов у него поубавилось.
Чувствовалось, что тема была для девочки не самой приятной. Куда охотнее она рассказывала о своём нехитром бизнесе.
— Сейчас, в конце лета, лучший сезон для сбора гнёзд оводов. Если знать, где они любят прятаться, за ночь можно собрать штук тридцать, а то и больше, — поделилась Беатрис.
— Но это в сухую погоду. Когда начнутся дожди, оводы снова уйдут под землю.
Король остановил лошадь у заднего двора цирюльни и спустил девочку на брусчатку.
— Сколько теперь дают за одно гнездо? — поинтересовался он.
— Десяток стоит четверть скудо. Но за вызревшие можно выторговать и пол скудо. Величество достал из внутреннего кармана камзола портмоне и отсчитал несколько монет.
— Тут пятьдесят скудо, — он вложил деньги девочке в ладонь. — Покупаю весь улов вместе с корзиной.
Беатрис удивлённо распахнула глаза.
— Пятьдесят? — переспросила она, растерянно разглядывая блестящие в свете фонаря монеты.
— Моему лекарю как раз нужна партия свежих вызревших гнёзд.
— Благодарю, мой король, — девочка протянула ему корзину.
Алиса заметила, как дрогнули её веки, будто на глаза напрашиваются слёзы. Этого стойкого оловянного солдатика нельзя испугать казнью, но можно растрогать щедростью.
— Купишь себе и сёстрам обувь, — строго велел король. — И знай, если ещё раз увижу тебя ночью в лесу, даже не буду надеяться на твоего отца, всыплю сам. Ступай.
Беатрис, попрощавшись, скрылась за покосившейся дверью цирюльни, а король пристроив корзину в седельную сумку, снова вскочил в заднее седло, не забыв передвинуть Алису на переднее.
Они тронулись в путь. Больше в лес не заезжали, а держались окраины города.
Алиса с любопытством изучала средневековые каменные строения, будто сошедшие с иллюстраций исторических романов. Порадовало много зелени и исправно работающие фонари. Но самое большое впечатление произвели, конечно, каналы. Когда Пиполо рассказывал про столицу, то упоминал, что она славится разветвлённой сетью водных артерий.
На окраине Флорижа каналов было немного — попался всего один, но и его хватило, чтобы захватило дух. Вместо мостовой — поток тёмной, покрытой лёгкой рябью воды. А с обеих сторон от потока, как ни в чём не бывало высились строения. Днём эти воды, наверное, важно бороздят гондолы, управляемые красавцами -гондольерами.