— У меня нет выбора. Нужно платить по счетам.
Владимир зло посмотрел на меня.
— Хорошо. Давай переведём всё в договорную плоскость.
— У меня от тебя голова кругом идёт. Ты сам не знаешь, чего ты хочешь… — занервничала я. — Мне нужно съездить домой и уладить дела с работой. Ты же решил, что Илюшу перевезут?
— Да. Однозначно. Некоторое время он будет наблюдаться у наших специалистов. Потом я отправлю его за рубеж…
— Что?! — удивилась я. — Первый раз слышу об этом.
— Ну, вот и услышала. У нас есть врачи от бога, но медицинская система — явно от лукавого. Они чуть не угробили моего сына, едва не залечив до смерти. Так что нет. Как только ему полегчает, перевезу.
— Ты не спросил меня.
— Ты согласишься. Потому что хочешь добра своему ребёнку. Потому что ты попросила меня о помощи. Я тебе помогу, но не перечь и не путайся под ногами, — непреклонно заявил Володя. — Ты не скажешь ни слова против, отправишься вместе с ним.
— Ты уже всё решил?
— Да, Янина. Я уже всё решил. Я даже решил, что первое время ты будешь жить у меня, — медленно протянул Владимир. — Ты же так и не видела мой дом после завершения ремонта? Тебе понравится.
Я задохнулась от возмущения.
— Ты… Ты… Нет. Я не стану жить в одном доме! С тобой и… с твоей женой!
— Почему нет? — усмехнулся Владимир.
— Серьёзно? Почему нет? Ты совсем с катушек слетел? — я едва не кричала. — Ты же спишь со мной!
— Не сплю. Трахаюсь. Сплю я отдельно, — цинично ответил Владимир, сказав чистую правду.
Мы всего один раз спали в постели вместе. В тот день по приезду. Но сейчас после секса Владимир ложился спать отдельно, словно нарочно возводя стену.
Я не могла поверить собственным ушам. Совсем недавно Володя казался мне понятным и близким, роднее не бывает. Но сейчас он снова сбивает меня с ног неприятным потоком слов, проверяя на прочность.
Неужели он не понимает, что прочности во мне сейчас не осталось, а земля словно раскачивается под ногами?
— Этому не бывать! — нахмурилась я.
— Это мои условия. Что тебя смущает? Ты — моя родственница. У меня большой дом.
— Я не думала, что ты настолько циничен, что притащишь в свой дом…
Я не могла выговорить вслух это слово. Мне не хотелось признавать себя в статусе «любовницы» или, что ещё хуже, шлюхи, которая за помощь расплачивается собой.
— Любовницу? — усмехнулся Володя. — Думаешь, я дам понять всем, что трахаю тебя, как мне вздумается?
Я подлетела к Володе и огрела его по щеке. Он перехватил запястье, сжав его словно тисками.
— Не делай так больше.
Владимир отбросил мою руку, полыхнув негодованием.
— И надень перчатки, дурочка, постоянно о них забываешь. Замёрзнешь.