Я игнорировал собственную мать, чётко дав ей понять: я есть только в тандеме с Яниной и своей семьёй. Другого не дано. Если она любит меня, как утверждает, и желает добра, то полюбит и моих самых близких и родных тоже.
Я поздоровался с собравшимися гостями. Сегодня у нас в гостях были мама и брат Янины с женой и дочкой, мой отец и ещё две семейные пары.
Одна из пар — подруга Янины и её муж, вторая семейная пара — мой хороший знакомый со своей беременной женой.
Получилось не так много гостей, но я предпочитаю видеть за Рождественским столом только самых близких. Шумные застолья и большие дружеские компании должны оставаться за чертой семейных праздников.
Я был рад тому, что теперь могу открыто и не таясь обнять свою девочку и сказать ей при всех:
— Ты выйдешь за меня?
Я был уверен в положительном ответе Янины, но внезапно почувствовал пустоту под ногами на краткий миг перед тем, как она обрадовано выдохнула громкое и радостное:
— Да!
Кольцо с бриллиантом село на пальчик любимой, как влитое. Гости шумно поздравляли нас. Я притянул к себе Янину, целуя.
— Теперь ты полностью моя, правда, лунная?
— Да, Володя. Только твоя.
Спустя два года
Я заглянул в детскую. Янина всё ещё пыталась уложить нашу малышку. У нас родилась доченька, Маша.
— Не хочет спать?
— Мне кажется, что нет, — улыбнулась Янина. — Она наелась и не прочь поиграть.
Маша тянула в рот завязки с бусинами от кофточки моей жены и грызла их.
— Дай её мне?
Моя вторая, самая любимая девочка на всём белом свете. Я сел на пуф, уложив Машу на коленки. Дочка сразу начала дрыгать ножками и весело агукать.
— Теперь точно не пойдёт спать рано, разыграется…
— Ничего, подождём, — беспечно ответил я, не отрывая взгляда от лица дочурки.
Наконец-то всё именно так, как я того и хотел.
Моя любимая жена и семья, будущее одно на двоих, рука об руку. Янина обняла меня за плечи, поцеловала в шею.
— Соблазняешь?
— Немного. Я соскучилась, — вздохнула Янина и посмотрела на меня, улыбнувшись. — Наверное, уже можно?..
Вторые роды у Янины были достаточно тяжёлыми, дочурка была крупненькая. Жену промурыжили почти сутки и в итоге сделали операцию кесарево сечение.
Янина стеснялась своего шрама и ужасно переживала из-за него. Она не говорила об этом вслух, но я знал, о чём она думает, когда разглядывает себя в зеркало.
— Прекрати, — попросил её я. — Ты самая красивая. Лучше посмотри на меня: шрам от ранения ножом, шрам от удаления аппендицита, шрам от удаления селезёнки. А ещё мне исполнилось сорок лет.
— Ты напрашиваешься на комплимент, сорокалетний сексуальный мужчина? — ответила Янина и всё равно погладила пальцами свой шрам. — Может, потом он будет не так заметен.