Я снова перевел взгляд на девушку.
— Мо…
— Ты с ума сошел? — спросила она, пытаясь встать. Я протянул ей руку, но она отбила ее и встала сама. — Какого черта ты делаешь в моей комнате?
Я огляделся вокруг.
— Твоей? — усмехнулся я. Вся эта ситуация с детскими истериками и попытками встать в позу меня уже достала. — С каких пор она твоя? Два последних дня? Катись к черту, Грейнджер! Ты знала, что я не смогу спать на той микро-кровати. И все равно поступила, как ребенок, топнув ножкой и заняв лучшую комнату.
— Как ребенок? — взвизгнула она. — Почему я должна спать на неудобной кровати, в то время как ты будешь нежиться на удобном ложе? Потому что ты вымахал большим? Так это твои проблемы! — Она указала на меня пальцем с длинными алыми ноготками. Ух, я бы нашел этим талантливым пальчикам применение. От этой мысли член снова дернулся, приподнимая одеяло. — Я приехала первая, а, значит, мне и выбирать комнату.
— Ни хрена подобного! — Я вскочил с кровати, и одеяло соскользнуло с моего тела. Я предстал перед Моникой абсолютно обнаженным. Одновременно произошли три вещи: она перестала дышать, покраснела и громко сглотнула. В тишине комнаты ее реакция была видна еще четче.
— Ты бы… эм… — она запиналась, но не отводила взгляда, блуждая по моему телу и жадно впитывая каждый дюйм. От ее разгоряченного взгляда каждый мускул на моем теле напрягся, как будто предвкушая то, что мы сейчас набросимся друг на друга, — …прикрылся, — договорила она хриплым шепотом.
Я хмыкнул.
— Кажется, тебе понравился вид.
Она уперла руки в боки и выпятила вперед грудь с твердыми сосками. Отчего член снова дернулся, привлекая ее внимание. И так всегда: она выгибается — член дергается, она движется — он становится тверже. Она, в конце концов, дышит — а этот предатель не может спокойно на нее отреагировать.
— Как я и говорил, — произнес я низким голосом, мысленно прожигая дыры в ее халате на месте розовых ареол.
— Да пошел ты, Стайлз! — возмутилась она и скрестила руки под грудью, приподняв ту еще выше и открыв еще больше тела, когда слегка распахнулся халатик. Моника, проследив за моим взглядом, запахнула одежду и ткнула пальцем в сторону двери. — Уходи. Убирайся в свою комнату и не возвращайся сюда, пока я не уеду.
— Черта с два, Мо, — ответил я, складывая руки на груди. — Мы должны договориться насчет комнаты. Иначе не будет. Я не могу спать на той говнокровати, пока ты тут нежишься на трех акрах простора.
— Я не отдам тебе эту комнату.