Спустя минут пятнадцать гости, насытившись, начали потихоньку собираться и расходиться. Кто возвращался в отель неподалеку, кто шёл на предоставленное им спальное место. Морган что-то прошептал Аве, и та энергично закивала. Они вместе поднялись с шезлонга, и мужчина, скинув с себя полотенце, завернул в него девушку, слегка приобняв. Всё еще влажные чёрные боксеры обтягивали его мускулистые ноги. Моё ревнивое альтер эго злобно потирало ручки, заметив, что в боксерах не было твёрдого, готового к подвигам предмета. Но это не уменьшило боли, появившейся от осознания того, что они вместе идут в его спальню. Пожелав всем хороших снов, Морган повёл свою спутницу в дом.
Ослабив на секунду контроль, я шумно вздохнула и почувствовала, что к горлу подкатывают слёзы. Резко поднявшись со своего места, я тоже попрощалась с оставшимися людьми и пошла к себе. Проходя мимо комнаты Моргана, я зачем-то замедлилась и продолжила идти на цыпочках. Как будто кто-то может услышать шум от моих босых ног, передвигающихся по ковровому покрытию. Из-за двери донеслось хихиканье Авы и приглушённое рычание Моргана. Я знала, в каких ситуациях он может рычать как зверь, и это больно резануло моё сердце.
Удерживая в себе рвущиеся наружу слёзы, я ускорила шаг и у самой комнаты скинула плед, как будто он горел и жёг мне кожу. Быстро заскочив в свою спальню, я тихо притворила дверь. Стянув с себя влажное нижнее белье, я бросила его вместе с пледом у изножья кровати и забралась под одеяло. Мой организм как будто знал, когда можно открывать шлюзы, потому что, как только голова коснулась подушки, на неё начали стекать крупные горькие слёзы. Я в который раз проклинала себя за то, что не смогла устоять перед этим мужчиной и не смогла отказать себе в этих отношениях. Три свидания — принцип Розали — работал безотказно. Любой мужчина, с которым я встречалась до Моргана, был для меня всего лишь развлечением. Никаких привязанностей и чувств. Что же было такого в Моргане Стайлзе, что вырывало моё сердце из груди?
Как только послышался тихий стук в дверь, я замерла. Притворившись, что сплю, я ждала, пока визитёр зайдёт в комнату. Сердце отбивало чечётку, наполняясь пустой надеждой. Этот бедный наивный орган ждал Моргана. Оно в который раз разбилось вдребезги, когда я услышала робкий голос моей лучшей подруги:
— Мо, детка, ты спишь?
Я не ответила. Мне не хотелось портить подруге канун самого грандиозного в её жизни праздника своими драмами. Но кроме как хлюпать носом и выливать на неё свое горе, я в тот момент больше ни на что не была способна.