— Я тут ни причем, ты сама выбрала эту стезю.
— Ты тоже!
Медея ударила друида о пол. Затем схватила его за рога, и упершись ему ногой в лицо, сломала их.
— Ну как, нравится путь, который ты выбрал?
Израненный друид был не в силах что-то ответить. Он уже смирился с тем, что его жизнь оборвётся.
— Призови диадему королевы, — приказала Медея.
Взгляд Марея ожил, он понял, чего добивается изгнанница.
— Я не могу, — пробормотал он. — Призвать диадему можно лишь во время пробуждения королевы.
— Не можешь, или не хочешь?! Ничего, сейчас мы во всём разберемся. Есть у меня одно средство, которое делает старых дураков сговорчивыми. Но ты его не получишь. Мы будем вести откровенный диалог по-другому. Чтобы ты раз и навсегда понял, кому должен служить.
Королева шипов достала из инвентаря бутылку, вылила её содержимое на друида и осыпала его огненной пыльцой. Алое пламя вмиг охватило тело, заставило болезненный крик друида разлететься по залу. С довольной улыбкой на лице, Медея наблюдала за его агонией и страданиями. Пламя угасло так же быстро, как и возникло, оставив после себя чудовищные, тлеющие ожоги. Медея склонилась к едва живому друиду, и внимательно осмотрела его раны, заглянула в наполненные страхом глаза. Затем довольно хмыкнула и достала другую бутылку. Марей жалостно замычал, но к его удивлению содержимое бутылки ему не навредило, а напротив избавило от ожогов — в считанные секунды залечило все раны.
— Ну как тебе? — спросила Медея. — Я сама изготовила эти зелья. Одно легко воспламеняется и наносит сильный урон, а второе избавляет от тяжелых ожогов. Таких бутылок у меня ещё много. Так что мы можем развлекаться так весь день.
Понимая, что его ждёт, исцелённый от ожогов друид схватил свой рог и попытался пробить им себе горло. Медея, чей показатель скорости был выше почти в три раза, успела схватить его за запястье. Немного усилий и рука друида оказалась сломана, а рог упал на пол.
— Решил уйти, не попрощавшись? — с едкой издёвкой, спросила Медея.
— Прошу, не надо. Остановись! — взмолился Марей. — Ты же фея, ты не должна так поступать.
— Ты ошибаешься, я не фея, я королева шипов. И чтобы ты это понял, я не буду сейчас просить тебя призвать диадему, а сразу приступлю к пыткам.
— Нет! Нет! — кричал Марей, в то время как Медея поливала его жидкостью из бутылки.
Оранжевая пыльца с её ладони дала искру, и друид вновь залился криками боли.
«Да она просто изверг», — наблюдая за этим со стороны, рассуждал Эльдман. — «Если я расчленяю персонажей только для того, чтобы восстановиться за счёт их крови, то она делает это потому, что ей нравится наблюдать за чужими страданиями. Она всегда уверена в своей правоте, в своей исключительности и в том, что все созданы для того, чтобы кланяться ей в ноги. Хуже правителя просто не придумаешь».