Становится горько и обидно. И я чувствую, как слезы стекают через переносицу, по виску, на подушку.
Я наивно полагала, что мои слезы все выплаканы. Что я, наконец, обрету хоть видимость покоя. Там, у тети Оли.
Но все только начинается. Новый виток борьбы. Борьбы за свою жизнь. За имя. И за свободу…
Почему? Почему я?
Ведь это же наверняка кто-то подстроил. Я почему-то уверена в этом.
Документы принес Антон. А подписать их уговорил Дженаб.
Но нет. Мозг отказывается верить в связь между этими двумя событиями. Они не могла действовать сообща.
Уверена, тут какая-то ошибка и следствие обязательно разберется.
Пусть спросят у Антона и Дженаба. Да. Вот, о чем надо сказать адвокату. Пусть поговорит с ними.
Такая крупная компания не могла так действовать. Не могла так уклоняться. В таких размерах. Это же опасно для бизнеса. А они дорожат своей репутацией.
Да, это ошибка. Успокаиваю я себя и пытаюсь заснуть. Мои соседки по камере давно спят. Лунный свет сеткой падает на пол, напоминая о том, что на окне решетка.
Это реальность. Медленно погружаюсь в сон. Мысли все оставляет меня. Наконец.
Облегченно вздыхаю.
И тут тело прожигает резкая боль. Спазм.
Распахиваю глаза. И опять. Резкая сильная боль. Короткий удар. И опять спокойствие. А через несколько секунд еще. Сильнее. Острее.
Так, что я вскрикиваю, будя своих соседок.
Впервые за шесть лет я оказываюсь на Родине. Жаркий ветер обдувает лицо, когда я спускаюсь по трапу самолета. Меня встречает водитель. Сев в машину, сразу же прошу его ехать в больницу. К маме.
Меня привозят в клинику.
Прежде чем впустить в палату, врач предупреждает, что я не должен беспокоить маму. Ее состояние требует покоя. Я, конечно же, все понимаю.
Захожу в палату. Мама сразу же поворачивается на звук и слабо улыбается мне.
— Сынок, — произносит едва слышно и пытается приподняться на кровати.
— Мам, лежи, — подхожу к ней и кладу руку на плечо. — Все хорошо. Видишь, я прилетел.
— Не надо было, Арман, — улыбается она. — Ничего страшного.
— Что говорят врачи? Почему ты здесь?
— Не знаю. Говорят, что переутомление. Витамины обещали прокапать. Я же говорю, ничего страшного. Не переживай. Как твои дела? Что с Лизой? Как отец отреагировал?
Нет. Я не буду ее тревожить. Свои проблемы я буду решать сам. Поэтому отвечаю ей общими фразами. Но маму не проведешь.
— Арман, — говорит она, — тебе надо поговорить с родителями Шейназ. И с султаном. Ты не можешь просто спрятаться и отмолчаться. Султан может запретить тебе въезд в страну за ослушание. Да и с отцом надо наладить контакт.