Прикусываю губу — нет, Антон даже не сказал мне, что прилетает завтра. Это не остаётся незамеченным Арманом. Он усмехается.
— Вот, видишь, он даже не сообщил тебе.
Встаёт с дивана и подходит ко мне.
— Давай так, Лисенок, — проводит рукой по волосам, — ты теперь моя. Только моя. Просто прими это. И я не намерен делить тебя с кем-либо.
— Подожди, Арман, что значит твоя?! А Антон?
— А Антону ты не нужна, — улыбается он.
— Замолчи! — прошу его.
Он хватает меня за волосы на затылке и немного тянет.
— Первое правило наших отношений — ты никогда не повышаешь на меня голос. Никогда.
— Каких отношений, Арман? — спрашиваю, несмотря на боль на голове.
— Каких отношений? — ухмыляется он. — Я буду тебя трахать.
Бред какой-то. Это просто не может быть правдой. Не может!
Но понимаю, что его не переубедить. По крайней мере, сейчас.
— Давай дождемся Антона, Арман, — прошу тихо.
— Правильно, — он, наконец, отпускает мои волосы. — Вот прилетит и все вместе поговорим.
Потом он обводит взглядом комнату и произносит с усмешкой:
— А это значит то, ради чего ты кредит взяла? Переезжай ко мне.
Я даже не нахожу, что ответить на это столь неожиданное предложение.
Арман наклоняется. Заправляет мои волосы за ухо и смотрит в глаза:
— Тебе же не понравилось вчера? Так? Не разочаровывай меня, Лисенок. Или ты любишь жёстко?
Вижу, что он откровенно издевается надо мной. Ему доставляет это особое удовольствие. Это легко угадывается по его лицу.
Убираю его руку и отхожу на шаг.
— Я расскажу Антону. Все расскажу. И про договор, и про наркотики. Про все. Слышишь? И про тебя расскажу!
Сжимаю кулаки. И даже чувствую какой-то подъем сил.
Но на Армана мои слова производят абсолютно обратный эффект, чем я ожидала.
— Лисенок, ты это специально?
Он подходит ко мне. Я делаю ещё один шаг назад. Но он лишь усмехается.
— Не бойся, — говорит он уже серьезно. — Будешь себя хорошо вести, и просто забудем о вчерашнем.
Мне кажется, он легко сейчас читает испуг в моих глазах. Но это его не только не останавливает, а как будто придает ему ещё больше силы и уверенности в правильности своих действий.
— Не надо, Арман, — прошу из последних сил. — Я же болею.
— У меня на родине говорят, что секс и сон — лучшие лекарства, — он подходит совсем близко. Проводит рукой по волосам.
Потом кладет руку мне на плечо, переводит на шею и ведёт в разрез халата.
Хватаю его за руку.
Арман, не отводя от меня взгляда, убирает мою руку другой рукой и я уже чувствую его пальцы на своей груди.
— Нет, — говорю и чувствую, что, если он не остановится сейчас, то я не смогу сдержать слёз.