– Чего тебе? – испуганно спросил Воробей, не забывший последнюю встречу.
– Я к тебе, Воробей, – извиняющимся тоном сказал Родька. – Ферзь просил меня.
– Проходи, – приободрился Воробей. – Чего мы здесь разговариваем? Родители в деревне. Я один дома.
Родька прошёл в коридор.
– Так что ты о Ферзе говорил? – спросил Воробей. Родька вытащил картину и, передав её Воробью, пояснил:
– Ферзь сказал, что хочет купить эту картину. Ты не мог бы отнести ему?
– А сам чего не отнесёшь?
– Ломки у меня.
– На иглу посадили?
– Тебе какая разница?
– Какая разница?
– Так ты пойдёшь или нет?
– Пять процентов от сделки.
– Что за пять процентов?
– Допустим, продам за сто, значит пять рублей моих. Согласен?
– Хорошо, – Родька был уже согласен на всё, лишь бы унять эту пульсирующую боль.
– А за сколько?
– Даже не знаю, но она очень дорогая. Только у меня к тебе условие.
– Какое?
– Ломки у меня. Сам видишь. Поправиться бы надо.
– Нет проблем.
– И побыстрее. На такси лучше. Из тех денег, что Ферзь тебе даст и рассчитаешься. Идёт?
– Ещё как идёт. Не идёт, а едет. Ты давай-ка в таком случае раздевайся, проходи и подожди меня здесь. Телевизор пока посмотри, а я мигом, – сказал Воробей, одевая куртку.
Вернулся Воробей примерно через час. Количество денег, которые он принёс, приятно удивило Родьку, но ещё больше обрадовал наркотик.
– Сделай укол, – попросил он Воробья.
– Давай, – согласился Воробей и очень профессионально выполнил просьбу Родьки. Через некоторое время Родька почувствовал, как уходит боль, и умиротворение приятной истомой стало разливаться по телу.
– Можно я прилягу на минуту?
– Ложись на диван, – сказал Воробей.
Родька прилёг и провалился в приятное забытьё.
Открыв глаза, он не узнал своей комнаты, обеспокоено сел и стал оглядываться. Затем вспомнил, что заснул у Воробья. В комнате было темно. Включив свет, увидел разбитый телевизор «Сони» и очень удивился, так как помнил, что смотрел его перед тем, как уснул. Из раздумий вывел звук открывающейся двери.
– Очнулся? – спросил вошедший Воробей.
– Что с тобой? – увидев синяк под правым глазом, спросил Родька.
– Да со мной-то пустяки, – сказал Воробей. – Ты бы на свою мамашу посмотрел. Вот это картина так картина. Она уже пятый день из дома не выходит.
– А что с ней?
– Не помнишь, что ли?
– Нет, – испуганно сказал Родька.
– Не помнишь, как выкидывал её отсюда? Я ещё, дурачок, вмешался. Вот и получил. Но зачем ты телевизор пнул, я так и не понял. У тебя видно совсем крышняк поехал.
– Телевизор? Я? – ещё больше испугавшись, спросил Родька.
– А кто же ещё? Я что ли пнул по своему новому телевизору? – зло спросил Воробей. – Зря ты на винт присел. Слышал я, что от него крышу сносит, но, чтобы так… – недоумённо сказал Воробей и покачал головой.