Вместо этого заложил руки за голову, рассматривая девчонку совсем откровенно. Она раскраснелась, закусила губу. Ведь прикрыться я и не подумал. Дева слишком взвинчена, пусть отвлекается на стыд и желание. Желание – именно этот запах исходит от неё снова.
И всё же… на кой Главе Чёрных Аспидов сдался её ребёнок?
- Что в тебе такого особенного, девочка?
- Не всё ли равно?! – огрызнулась она и я с досадой уловил в её срывающемся голосе нотки подступающей истерики. – Ты всё равно – мертвец! Ты – труп, понял?! Сен-Лур убьёт тебя! Убьёт за то, что выполнил его приказ, пёс! Но раньше я убью себя и… моя дочь ему не достанется!!
Дочь? Я насторожился.
Почему она решила, что будет дочь?
Я лишь различил изменение в мерцании ауры девы, а ей уже известен пол ребёнка?
А с виду обычная человечка…
- Тоже мне, новость, - пожал я плечами и зевнул. – Я понятия не имею, что ты сделала дракону, дева, чтобы он тратил столько сил на создания и поддержание Петли. Я не знаю, зачем ему понадобился младенец, но хорошо понимаю, что дракон убьёт меня, как только получит желаемое. Такие свидетели долго не живут.
В зелёных глазах напротив застыл хмурый интерес.
- Умный пёс.
- Ещё раз заговоришь о том, чтобы убить моего ребёнка или назовёшь меня собакой и пожалеешь, дева, - пообещал я.
- Смотри, чтобы ты не пожалел первым!
В тот же миг она бросилась на меня!
Маленькая, проворная, зеленоглазая!
Прыгнула на грудь, как пантера и… так и застыла с занесённой рукой. Зажмурилась.
Так и не смогла ударить.
Задрожала.
Крупной бессильной дрожью, словно побитая собака.
- Будь ты проклят вместе с твоим хозяином, пёс! Будь ты проклят!! Проклят!!! Проклят!!!!
Её трясло всё сильнее, слова путались, из вмиг зазеленевших глаз текли потоки слёз.
Женская истерика – не самое приятное зрелище, не говоря уж о том, что все эти всхлипы, икота и шмыгания носом очень мешают думать. И без того сознание плывёт от остаточных драконьих чар, а тут ещё эти причитания, вызывающие острый приступ тошноты. А блевать, находясь во Мраке – сомнительное удовольствие. Кто пробовал, тот знает.
Я сел рывком, поморщившись: выпавший из пальцев девчонки стилет всё же царапнул бок.
Шлепок по щеке обескуражил зеленоглазую.
Она смотрела на меня испуганно и удивлённо, словно не верила в произошедшее. Но главное – молча. Тут же притянул её к себе и поцеловал пострадавшее место. Потом – мимолётом губы и тёплую ароматную макушку.
- Тише, дева, - погладил я её по спине. Такая худенькая, каждое рёбрышко ощущается. Надо бы её откормить. А то даже родным представлять неловко… - Ты мешаешь сосредоточиться. Смотри лучше сюда.