На курсах на учили, как выйти из захвата, но сейчас я чувствую себя слабой. Уязвимой. И дело не в прикосновениях, не в аромате его парфюма, даже не в самом Уильяме.
Однажды я не вышла из подобной ситуации, и это обошлось мне крахом жизни…
— Нет, так не пойдет, — Уильям выпускает меня из захвата. Мамочки… Только сейчас осознаю, что почти не дышала, когда он схватил меня со спины. — Ты сможешь защитить себя этими приемами, но они не всегда сработают, если противник окажется сильнее и крупнее тебя.
— Думаешь, я не смогу врезать между ног и убежать? — усмехаюсь в лицо мужчине. Стараюсь улыбнуться, показать свою беспечность, лишь бы скрыть боль, которая все еще не рассеялась.
— Не забывай про бандаж.
— Кто его носит в повседневной жизни?
— Тот, кто беспокоится о своей безопасности, — вторит он. — То есть все в нашем кругу.
— А ты беспокоишься о своей безопасности?
Тишина оглушает нас. Эхо от его голоса больше не раздается по спортивному залу. Первые несколько секунд. Затем молчание растворяется в заливистом мужском смехе. И что я такого смешного сказала?
— Нападай, — тут же его голос приобретает серьезность.
И я нападаю. Как меня учили когда-то на курсах самообороны. Бью по ушам, жду, когда он потеряет бдительность, тяну его спиной к себе ща шею, захватываю ее руками. Не давлю, но и не расслабляюсь.
— Молодец, — хрипит мужчина. — Но будь внимательнее.
— В чем?
Он резко толкает меня, когда я ослабляю хватку, прокручивает мои руки, смыкает их позади меня своей одной, а вторую сжимает на шее.
— Вот в чем, — хрипит Уильям на ухо своим низким голосом. Он не смешит убрать от меня руки. Не душит, но и не дает сделать глубокий вдох. — Если обхватываешь шею, то не смей расслабляться, иначе проиграешь.
— Как сейчас?
— Да.
Мы все еще стоим в этих позах, окутанные адреналином ижеланием показать свои боевые навыки. Точнее, я думала так несколько минут назад. А сейчас я пленница. Пленница этого мужчины, который не выпускает меня из цепких лап. Он может сделать со мной все, что угодно, а я не смогу сопротивляться. Ни сейчас, ни потом.
— Ты очень беззащитна, Элис.
Чувствую, как влажный язык касается основании шеи, проводит горячую дорожку вверх. За ушко. Хрипло дышит, покусывает мочку. Расслабляет. Заставляет потеряться в реальность. Опять.
— Ты слишком уязвима. Слишком слаба. Соберись, Элис!
Уильям резко отпускает меня. Запястья немного ноют от неудачной позы, но я быстро массирую их. Это поможет прийти в себя окончательно, рассеять дурман, которым меня окутал Уильям. Наглец!
— Зачем ты это сделал? — яростно гляжу на мужчину. На его полных губах красуется ухмылка, буквально кричащая о капитуляции надо мной.