В голове тут же восстали картинки, способные дать ответы на вечно возникающие вопросы. Словно в замедленной съемке Егор вновь проживал моменты прошлого. Как летел домой, как какой-то аноним, откликнувшись на объявление о пропаже девушки, сообщил ее местонахождение, как он остановился в нескольких метрах от дома, а затем, завидев свою пропажу в руках какой-то малолетней шпаны, ввязался в драку, окончательно разозлившись и действуя лишь на эмоциях. Потому что только он имел право трогать ее, касаться ее нежной кожи и ласкать до сумасшествия, как несколько дней назад. Что бы они сотворили с его девчонкой, наивно смотрящей на него сейчас, если бы он не явился в нужный момент? «То же, что и ты сам», — подсказало подсознание, словно Мороз уже совершил проступок против ее воли. Какой? Ответ на этот вопрос не требовался, хоть он и отрицал свою вину, как мог, прикрываясь ее первоначальным наслаждением.
— Который час? — стараясь отвлечься от ненужных мыслей, поинтересовался Егор.
— Семь утра, — спокойно ответила Лера, хотя чуть напряженные нотки в ее голосе невозможно было не заметить, а как только Мороз повернулся к ней лицом и взглянул в чистые глаза, распахнутые до предела, она совсем сжалась, стараясь стать маленьким комочком и, видимо, пожалев, что пришла сюда.
— Какого хрена ты убежала? — рявкнул он ни с того ни с сего.
— Вы действительно хотите знать причины?
— Да, черт возьми, хочу знать! — злость не всегда действовала в угоду мужчине, скорее, наоборот, лишь вредила временами. Сейчас произошло то же самое, как только он рявкнул на и без того перепуганную девчонку и резко вскочил с кровати, переборов ноющую боль, которая лишь усилилась.
Зачем он пошел против слов Леры о том, что ему нельзя вставать? Почему не послушался, поддавшись эмоциям? Потому что он никак не мог понять ответы на вечно крутящиеся в голове вопросы. Он не знал, зачем она вернулась после побега, что заставило пойти ее на этот шаг. Егора настолько интересовали эти вопросы, что он даже не заметил багровое пятно на повязке, в отличие от Леры, которая тут же засуетилась в поисках нужных инструментов.
— Нужно перевязать, — знающим тоном произнесла она и, подготовив на прикроватной тумбочке все необходимое, принялась развязывать бинт. — Вам нужно подняться, — чуть скованно попросила Лера и, завидев на его лице гримасу боли, тут же помогла мужчине принять сидячее положение.
Все это время девушка суетилась вокруг Егора, то разрезала бинт, то дезинфицировала рану, которая, на его глаз, оказалась не столь большой, даже швы не пугали. Точнее, она попыталась залить рану перекисью из-за появления гноя, как вдруг мужчина резким движением оттолкнул ее подальше.