— Угрожаешь спустить своих цепных псов? — Святослав криво усмехнулся. — Им придется постараться чуть больше, — он указал на свое лицо, — чтобы по-настоящему меня напугать. Можешь так и передать.
— Ничего я не собираюсь передавать, — чуть повысив голос, произнесла я дрожащим голосом. — Хватит. Хватит уже, Святослав! Тебе не нужна ни я, ни Лиза, ты просто мстишь мне, я знаю это наверняка! Несложно догадаться! Вот только я не могу понять, за что?! Что я такого сделала, что вмиг заслужила звание шлюхи, заслужила быть брошенной своим женихом?!
— Не понимаешь? — От услышанного у Шевченко округлились глаза. — Ты не понимаешь?! — прокричал он. — Ты предала меня, трахаясь с другим мужиком, но все еще не понимаешь суть моих претензий?!
— Что? С каким еще мужиком, да что ты такое несешь?!
— Ну ты и дрянь!
— Святослав, если это способ со мной расстаться, то в этом уже нет смысла, перестань врать, «мы» в прошлом, можно было и правду сказать!
— Я и говорю правду! — прокричал бывший, сжимая руки в кулаки. А затем вдруг неожиданно сделал то, что меня удивило. Полез в карман и начал рыться в своем телефоне. Через несколько секунд он повернул его экраном ко мне.
— Что это? Что я должна здесь увидеть?
Шевченко ничего не ответил мне, но в этом уже и не было нужды. Происходящее на экране заставило меня замолчать. Я забрала себе чужой телефон и начала вглядываться туда со всей внимательностью, на которую была способна.
Несколько раз быстро моргнула, затем тряхнула головой. Снова поднесла телефон, как можно ближе.
— Но… но… это я…
На видео была действительно я. В каком-то помещении до боли напоминающем гостиничный номер. Медленно я разделась и подошла к кровати, на которой лежал обнаженный мужчина. К слову, чем-то почти мгновенно напомнивший мне Шамиля.
То, что начало происходить дальше не поддавалось логике. Я подошла к самому краю постели, и мужчина меня на нее уложил. Сам устроился сверху…
Стоило ли говорить о том, что было дальше…
— Как это… как это возможно… — прошептала я, поднимая взгляд на бывшего избранника.
— Это я у тебя должен спросить. Как ты могла так со мной поступить? — Шевченко забрал телефон, положил его обратно в карман и теперь смотрел на меня со смесью осуждения, боли и отвращения вместе взятых. — Мы же собирались стать одной семьей, ты говорила, что любишь меня, у нас все было хорошо, мы все могли преодолеть вместе…
— Как… я… я… не понимаю! — Я схватилась за голову. Сумочка, до этого зажатая в руке, выскользнула и упала на пол. — Я не понимаю… — снова прошептала я, отворачиваясь от Шевченко.