Моя душа рвалась от его страданий на тысячу кусочков, а сердце билось птицей, утратившей способность летать. Я бы всё отдала, лишь бы его боль прошла, улетучилась, испарилась…
— Не говорите ерунды. Скажите лучше, где у вас аптечка?
— Там же, на кухне. Идём!
Если честно, я была на седьмом небе от радости, что он снова заговорил.
Спешно переставляя ноги, чтобы поспевать за его размашистыми шагами, я шла следом и изучала широкую, ставшую теперь немного худощавой спину.
— Ауч! Как жжётся! — завопила я, когда Виталий обработал порез. Моя рука лежала в его большой и тёплой ладони и это прикосновение жгло и опаляло не меньше, чем антисептик рану.
— Не глубокая. Быстро затянется. — заключил он, накладывая бинт на ладонь.
— Говорите, как врач! — улыбнулась я.
— Работа вынуждает разбираться во всех этих тонкостях. — и уголок его рта немного приподнялся в подобии улыбки.
Сердце снова сжалось об упоминании о многочисленных травмах любимого, исчертивших его тело и моё сердце шрамами. Но всё же, облегчение от того, что Виталий потихоньку приходит в себя, взяло верх и я едва заметно выдохнула.
— Кстати, вы когда возвращаетесь на работу? — может, зря я спросила? Тут не знаешь, как себя вести, чтобы лишний раз не напоминать о случившемся с Джесс и малышкой.
— У меня ещё три недели отпуска, но, думаю, приступить раньше. Режиссёр и так перестроил работу на съёмочной площадке из-за моей… ситуации.
— Ладно! — воодушевлённо протянула я, чтобы отвлечь его от смерти жены. — Что вам приготовить?
— Давай я сам, Злат. Куда готовить с твоей рукой? — хмуро покосился он на мою кисть и принялся греметь дверками шкафов и холодильника.
Почти сразу мне бросилась в глаза темно-красная линия на его правой лопатке. Моя кровь.
— Виталий… У вас на спине…
— Что там, Злат? — не оборачиваясь, равнодушно бросил он.
— Я испачкала кровью.
— А-а-а, ерунда. Можешь вытереть? — попросил он и принялся быстро-быстро нарезать зелень.
От его просьбы, сердце застучало чуть ли не громче, чем нож по разделочной доске.
— Конечно. Сейчас…
Я подрагивающими пальцами смочила ватку антисептиком и подошла к нему.
Боже! Мне так хотелось дотронуться до любимого, обнять и прижаться щекой к его широкой спине. Сейчас… Как никогда раньше… Но вместо этого я позволила себе лишь нежно провести по яркой линии ваткой и, немного оставив в сторону пальцы, проделала тот же путь ими…
От удовольствия, слегка закусила губу и еле устояла. Была на волоске от того, чтобы прижаться…
Виталик слегка вздрогнул и нож в его руке замер на пару секунд.
Неужели на него тоже подействовала моя близость?