— А ты не верила! — улыбнулся он и снова до безумия красивые, карие глаза замерли, мучительно долго глядя на меня. Может, что не так? Тушь размазалась или на голове гнездо? Не поняла его взгляда.
Или Виталик и правда торопился вернуться в город до темноты или что-то ещё… Но добрались мы до неприличия быстро.
— Спасибо за чудесное путешествие! Мне очень понравилось. — тихо поблагодарила я.
— Серьёзно понравилось? Ты же половину времени протряслась на фуникулёре, а другую — проспала, Злат! — заулыбался Виталик. — Ладно, беги!
Мне очень хотелось поцеловать его. По-дружески, в щёку. Но, так и не решив, уместно это или нет, я всё же, не стала и нехотя выбралась из машины.
Дома стояла какая-то неестественная тишина. Научно-фантастическая просто… Но длилась она лишь несколько секунд, а потом последовала смачная, отменная ручань родителей, приправленная ядовитыми матными словечками.
— Ну и катись к нему! Только не думай, что приму обратно, когда этот сопливый актёришка променяет тебя на молоденькую актрису или модель! — и я окаменела от этих слов.
— Не беспокойся. Не прибегу! — кричала мама, как никогда в жизни. — Мы улетаем в Россию!
— Повезёшь своего сопляка в Россию? Ты серьёзно?
— А что тут такого? — крикнула мама, спускаясь по лестнице и вдруг, остановилась, превратившись в соляной столп. — Злата?
— Я всё слышала. — почти беззвучно прошептала я.
— Дочка… Собирайся, мы завтра улетаем в Санкт-Петербург. — тоном, не терпящим возражений скомандовал она.
— Я никуда не поеду! — голос вернулся и в одну секунду вырос в геометрической прогрессии.
— Злата! — рявкнула она.
— Ты не поняла, мама? Я сказала, что останусь тут! С отцом!
И Виталиком. — подсказал внутренний голос.
— Дочка, это даже не обговаривается! — снова прокричала мама, но я была уже в дверях и, не видя ничего, кроме двух огромных озёр в глазах, летела, не разбирая дороги.
Но далеко убежать не получилось. Мне помешала чья-то мощная рука, которая сгребла меня за талию и потащила в сторону.
Я не успела ни испугаться, ни даже пикнуть, как оказалась прижатой к стальной мужской груди.
— А ну отвали! — заколотила я руками. Немедленно отпусти ме…ня… — и только в этот момент осознала, кто меня держит.
Виталик!
— Даже не подумаю, пока не расскажешь, что случилось и куда ты собралась в таком состоянии! — пригрозил он.
В ответ я только прикусила подрагивающую от накатывающих рыданий губу, но, в итоге, не удержалась и разревелась. Судорожно хватала ртом воздух, захлёбываясь обильными слезами и такими же безудержными, льющимися против моей воли мыслями. Обо всём: о маме и её молодом любовнике, о покойной Джесс и не родившейся малышке, о своей безответной, истязавшей меня за эти годы любви. Я была сломлена, потеряна и раздавлена всем этим.