Когда-то я любил рассказывать различные выдуманные истории в других кланах до этого, то теперь я рассказывал новые уже в коллективе Красного Союза.
Эти "байки", как стали называться среди моих товарищей, заинтересовали Козловского, затем Полярова, Конграмова, Всемирова, Диганова
и даже Вернинского, уж настолько они были "годны". За время нахождения в клане я, как и остальные, увлекался книгой про сталкерство. Суть этой выдуманной вселенной такова – в одном из уголков планеты произошла атомная катастрофа, из-за чего её периметр был обращён в зону отчуждения. Позже, на этой территории возвели комплекс лабораторий для таинственных экспериментов. Эти эксперименты привели к плохому исходу – произошла вторая катастрофа на Чёрной земле (Так называлось место происшествий), что привело к появлению нового типа "Зоны". Вся эта задумка книги была немного похожей на наши реалии, что было даже забавно, и очень интересно.
Именно потому мне дали новое прозвище – Сидорович. Так звали торговца на Чёрной земле, что обладал своей харизмой жадного, корыстного персонажа.
Но и, конечно же, за то, что я стал инициатором создания Консервного завода Красного Союза. Создание консерв для солдат было задачей
не самой сложной, но и сама продукция была очень практичной. Питательная продукция, ещё и в удобной упаковке. Пока что консервный завод оставался обычным предприятием клана, но все мы видели его будущие возможные перспективы развития.
Показывал своим товарищам и различные рисовки. На рисунках я часто изображал политическую карту, её границы, её выдуманные страны.
Причём для каждой страны было не сложно придумать какую-либо свою историю, и я мог с лёгкостью любого товарища поставить на место
её правителя и продвигать эту историю дальше. Такие посиделки очень пришлись Козловскому, Всемирову, немного Диганову и Полярову, а также новому знакомому Конграмову.
Очень любил я рассказывать анекдоты и прочие юмористические вещи. Но зачастую это шло в разрез исполнению пунктов устава по сквернословию и засорению эфира рации, из-за чего меня приводили к ответственности за такие нарушения.
Один из известных случаев произошёл тогда, когда в первый раз лимит предупреждений зашёл к 4/4, и с указом Вернинского меня
передислоцировали в штрафной батальон на исправительные работы.
Ах, как же Козловский тогда ругался с Вернинским, пытаясь оправдать мои действия, утверждая, что в моих анекдотах и шутках не было
никаких нарушений и скверных слов. Но Генком был непреклонен.
Да, место на весёлое, как могло показаться на первый взгляд.