Расставленные по комнате свечи давно потухли. Денис Фатумов, надрывая горло, кричал из-за двери что-то бессвязное. Доносящийся из динамиков магнитофона смех исказился до такой степени, что превратился в леденящий душу хрип. Теневой, поймав жалкого человечишку в сотканную из непроницаемого мрака ловушку, теперь намеревался лишить Виктора смысла для дальнейшего существования, предать забвению самые светлые воспоминания и мечты, убить надежду.
Когти глотку рвут. Смерть по пятам несётся. Косит всех без разбору. Вот и ты на косу нарвался, Витя. От любви отрёкся когда-то и вновь не полюбишь никогда. Где жена твоя? Где дочь твоя? Где место твоё? Что дальше ждёт тебя?
– Заткнись, чучело, – слабо промычал Виктор, прижав кулак с заряженным инструментом к груди. От металлического кастета исходило тепло, невольно напоминая о жизнерадостных ребятишках из детского сада, о грустной Юлиной улыбке.
Девушка, состоящая из тёмных бесплотных червей, протянула длинную худую руку и положила невесомую ладонь на голову Виктора, вынуждая склониться. Этим прикосновением теневой пробудил внутри мужчины давно усыплённое чувство безысходности, следом за которым накатило осознание полной бессмысленности всего, что происходило и до сих пор происходит кругом, а давно преследующее Виктора чувство одиночества многократно усилилось, став невыносимым.
Под влиянием теневого всё, что имело значение для сорокаоднолетнего мужчины, отошло на задний план. Поблекли воспоминания о когда-то счастливой полной семье. Мечты о даче с бревенчатой баней и беседкой, о новеньком внедорожнике и о рыбалке в Карелии обратились в прах. Осталось лишь жуткое чувство безысходности.
К чему страдания? Выход есть. И ты знаешь о нём. Ты Захара помнишь ещё? Твой товарищ в тот день правильный выбор сделал. Прекратил мучения. И похоронили его в подаренном тобой шарфе. Догадываешься почему?
– Догадываюсь, – Виктор виновато склонил голову, не сдерживая хлынувших слёз, – чтобы след от удушья скрыть…
Теневой, не нанося никакого вреда физической оболочке человека, рвал в клочья его сознание, подавлял волю, заставлял отречься от всего, что держало Виктора в этом мире. Специалист по защите от ЧужАк начал задыхаться. В правой руке он чувствовал тяжесть тёплого заряженного инструмента, но не сразу заметил, как левой принялся душить самого себя. Под влиянием объекта иного происхождения № 17 что-то надломилось внутри Виктора, поддалось велению многоголосого шёпота.
Пойдём со мной, маленький воин. Не бойся. Скоро всё кончится. Скудный ужин в пустой квартире. Вечная гнетущая тишина. Дым сигаретный, недопитая стопка. Тяжкий труд без почёта и награды. Одиночество. Ты тонешь во мраке. И не за что уцепиться тебе, человек. Идём. Я избавлю тебя.