Вот только спасение это было временным. Завтра она должна была явиться к нему в номер отеля, словно шлюха, которую заказали для непотребных утех. А все почему? Потому что просто не углядела… просто ошиблась. Может быть, Гордеев был и прав, нужно было выбирать другую профессию, да что уж теперь было жалеть, когда ничего нельзя было исправить.
Ева проплакала навзрыд весь остаток пятницы и половину субботы, но выхода в слезах так и не нашлось. Гордеев был упрям и отступать от желаемого не собирался, поэтому Еве ничего не оставалось, кроме как подчиниться.
Как ни странно, кружевное белье у Виленской нашлось. Осталось от прошлых отношений, в которых Ева себя потеряла, вмиг перестав быть нужной тому, кому отдала почти три года своей жизни. Вспоминать об этом не хотелось, поэтому, собрав волю в кулак, она начала «готовиться». Надела это самое белье, нехотя натянула на себя джинсы, свитшот и ботинки. А что? Владислав Андреевич говорил только о белье, об остальном он не упоминал, поэтому Ева не стала мучить себя даже накладыванием макияжа. Так и поехала по назначенному адресу с красными глазами и тяжелыми мыслями.
Ева прибыла на место без опозданий, а вот сам Влад припозднился на целых десять минут, которые прошли для Виленской в томительном ожидании.
Номер отеля оказался огромным, кровать — такая же. Словно была предназначена для таких вот извращенцев, как Гордеев, что снимали их ради секса.
— Это что такое? — Влад не стал утруждать себя приветствием, когда вошел в номер, только окинул брезгливым взглядом стоявшую возле большого окна Еву.
— Я не понимаю Вас.
— На работу наряжалась как в публичный дом, а ко мне, значит, вот так? — Влад изогнул бровь и придирчиво осмотрел ее с ног до головы, словно изучая товар перед покупкой.
— Вы ничего не говорили на счет одежды, — Ева пожала плечами.
— Ладно, — Гордеев хмыкнул и скинул пиджак. Прошел куда-то вглубь номера и вернулся с двумя бокалами шампанского, один из которых протянул Виленской. Ева бы отмахнулась, но сейчас алкоголь был очень кстати. Она почти залпом осушила бокал, который у нее аккуратно забрали из рук.
— Мне нужно еще, — попросила она.
— Ну уж нет, я с пьяными не сплю, — усмехнулся Влад, сделав пару глотков из своего бокала. А затем он решил, что пора приступать к основному действу. Сначала медленно расстегнул рубашку, затем так же медленно избавился от остальной одежды, оставшись в одном только нижнем белье.
Присев на краешек кровати, он потребовал, чтобы Ева сделала тоже самое. Виленскую руки слушались плохо, а пристальный взгляд Гордеева только мешал, но вскоре он принялся ей помогать, и дело пошло быстрее.