Виленскую очень подкупало и то, что он больше не настаивал на близости, не пытался затащить ее в постель. Приходил по вечерам, ужинал с ней и уходил, нежно поцеловав на прощание. И так до следующего вечера.
Через неделю Ева поняла, что, только встав с постели, уже ждет, когда наступят сумерки, ждет, когда в дверь настойчиво постучаться, а затем нагло пройдут прямо на кухню.
Через пару недель импровизированных набегов по вечерам, Влад стал вытаскивать ее на улицу: звал в кино, театр, ресторан или просто погулять. Хотя, на последнем обычно настаивала сама Ева.
— Поехали домой, а? Холодно, — Влад нежно поцеловал свою девушку в макушку. Ева покивала, да только обняла покрепче.
— Еще чуть-чуть…
— Хочешь превратить нас в сосулек, — иронично ответил Влад.
— Именно… а потом я тебя буду отогревать, — Ева подняла глаза на своего спутника. Без труда Гордеев заметил в них шальные огоньки. Кое-кто отчаянно желал близости.
— Обещаешь?
— Обещаю, — Ева кивнула, улыбнулась и потянулась за поцелуем, по обыкновению, пристав на носочки.
Три месяца. Три проклятых месяца, и Влад готов был собственноручно пустить себе пулю в голову. Он начинал ненавидеть весь окружающий мир, ему хотелось убивать, и делать это медленно, мучительно. Он проклинал все на свете, вечерами зависал в спортзале, колошматя грушу, чтобы хоть как-то выплеснуть свое негодование от происходящего. А виновата во всем была Виленская. И его чертов ненормальный отец.
Убедить Еву в искренней и бескорыстной любви с разбегу не получилось. Сначала пришлось ухаживать, затем, постепенно «открываться» перед ней. Виленская же, словно испытывала его на прочность, все время расспрашивала про прошлое, просила рассказать про то, что его волнует. И Владу приходилось рассказывать, иначе оказалось бы, что прошедшие месяцы он «трудился» зря.
Если бы только Гордеев знал, что с Евой все затянется на столь долгий срок, послал бы к чертям выскочку, но теперь было жаль потраченного времени. Злость к Виленской копилась, но нужно было терпеть, свадьба была назначена через месяц.
Влад даже не надеялся, когда снова делал ей предложение выйти за него, но Ева его удивила, согласившись. Гордеев не стал скрывать правды, признался, что по сей день очень хочет заключить сделку с отцом, но вместе с этим, заявил, что у него есть чувства к Еве, и выбрал он ее не просто так. Виленская поверила.
Солнышко, ты сегодня обедал? — Влад вымученно улыбнулся своей пассии и отрицательно покачал головой. Видеть Еву у себя дома было по сей день непривычно, хотя они вот уже месяц, как жили вместе. Она какое-то время сопротивлялась, но спустя неделю уговоров, сдалась и переехала к нему с кучей своего барахла.