Да, та бумажка, исписанная иероглифами и запитанная магией под самое не могу, оказалась этакой грамотой на собственность… На живую собственность в виде Чжоу Чанг. При том грамота была не абы какой, а заверенной официально со стороны китайского конгломерата кланов, про её артефактную ценность я и говорить не хочу. Да, в Китае нет своего министерства магии, там баллом правят кланы. Но даже так, конгломерат кланов — вполне официальная власть в Китае. Заверенные конгломератом документы, будут действительными и за приделами самой поднебесной.
В моём случае, это почти ничего не значит, распространяться о своей новой собственности я не собирался. Но вот для самой Чжоу Чанг, с коей я и собирался сейчас встретиться, эта бумажка значила очень и очень много. По факту, эта бумажка является официальным подтверждением того, что молодая китаянка теперь является моей собственностью. Её родители, продали ту моей семье, в пожизненное рабство, и это, считай, официальная позиция магического Китая, в отношении девушки. Пусть сам факт рабства и замаскирован всякими, не столь резкими и говорящими, словами. Мол она и не рабыня вовсе, а младшая невеста в семье…
Вот только титул младшей невесты в Китае, даже до наложницы или любовницы не дотягивал. Сильно недотягивал, если по честному. Обычно, китайские волшебники брали в младшие жены девушек-заложниц. Этакая традиция, среди китайских кланов, обмениваться третьими-пятыми-десятыми дочерьми своих лидеров с кланом-врагом, во время заключения мира. Эти девушки выступали этакими заложницами, что нужны были, лишь для материального подтверждения мира между кланами.
Отношение к таким девушками в клане, что естественно, было не слишком то и тёплым. Тем даже родить, в большинстве случаев не позволялись. Их ещё на «церемонии бракосочетания» обрабатывали специальными зельями и заклятиями, лишая тех самой возможности забеременеть. И уж не знаю, чем Чжоу Чанг так провинилась, что её решили банально продать в рабство, но бумажка-рабская печать, сейчас у меня в руках.
Собственно, эта бумажка и является причиной, по которой Сяо Нин смотрит на меня со столь явным ужасом. Китайские волшебники, даже переехав в другую страну, очень зависимы от Китайского правительства. Конгломерат кланов продолжает следить за своими гражданами, оказывая тем помощь, даже за своими границами. Но и власть над ними сохраняя, что вполне естественно.
Сяо Нин же банально боится того, что такую же бумажку моя мать вытянет и из её родителей. Это сейчас та простая любовница. После Хога эти отношения между нами вряд ли продолжаться, что девушку более чем устраивает. Оставаться моей игрушкой, на всю оставшеюся жизнь, та точно не хочет. А ведь её родственница, именно такой и становилась. О чём я и не преминул намекнуть ей об это, попросив устроить мне встречу с Чжоу Чанг.