Он посмотрел на мой живот.
– Она помешала тебе?
– Нет, – качнула я головой и обняла себя, и дочь заодно, – просто когда ты будущая мама, приходится думать за двоих.
Кажется, этот разговор подходит к концу. Честно, не знаю, зачем он вообще. Может, Микаэль все-таки засомневается и отменит свадьбу. Он такой сосредоточенный, я практически вижу, что в его голове будто со скрипом вращаются шестеренки, словно он принимает судьбоносное решение. Я жду что-то вроде: «Свадьбы не будет, Венера», а получаю:
– Что, если не нужно лететь на край земли?
Сердце пропускает удар – это сейчас про меня. Потому что я не понимаю Мика, или слишком хорошо понимаю. Просто мне надоело надеяться впустую, надеяться и разочаровываться раз за разом. Раз за разом.
– О чем ты? – спрашиваю холодно. Если это опять бесова философия, то ходить альфе с цветочной вазой на голове. Не смешно. Совсем не смешно.
– Идем, – Микаэль протягивает мне руку. Вскакиваю с дивана я даже быстрее, чем опускалась. Пытаюсь подстроиться по его размашистый шаг, когда он толкает дверь и проходит еще одну гостиную насквозь, мы ее почти пробегаем, но сейчас на это плевать. Я не хочу разочаровываться. Не хочу опять разочаровываться.
Когда Мик толкает очередную дверь, я замираю на пороге. Потому что меня накрывает родным ароматом. Слабым, едва уловимым, но я бы узнала его среди множества других. Я втягиваю носом этот аромат, боясь ошибиться. Поверить и…
Мужчина возле окна кажется плодом моего воображения. Фантазией. Сном. Но когда он оборачивается, шагает ко мне, у меня подкашиваются ноги.
Глава 13
Будь я от природы повпечатлительнее, свалилась бы в обморок. А так я просто решила, что свалилась в обморок. Потому что это не может быть Рамон. И все же это именно он.
Я это признаю, принимаю, когда он в мгновение оказывается рядом, подхватывает сползающую на пол меня, сползающую от шока, от неожиданности. Да я моргать боюсь, вдруг он развеется туманом, как один из моих снов! Но туман оказывается материальным, твердым, горячим и сильным.
Рамон поднимает меня на руки (а во мне сейчас немало веса) и опускается вместе со мной на диванчик у изножья кровати. Я оказываюсь у него на коленях, в его объятиях, но мой истинный молчит, только смотрит мне в глаза. Так глубоко смотрит, что я замираю под этим взглядом.
– Это ты… – это все на что меня хватает. Горло сдавливает спазмом: хочется то ли плакать, то ли смеяться. Это истерика или гормоны беременной волчицы, я не знаю, но меня всю трясет от безумно-острой смеси чувств.
– Это ты, – всхлипываю я снова.