А подвал, как выяснилось, был большим. Похожий одновременно и на тюрьму, и на лабораторию. Разделенный вполне современными стеклянными перегородками на отсеки, он был наполнен странным оборудованием. Здесь были и старинные сундуки с какими-то темными склянками, и новейшие микроскопы, какие-то камеры с непонятными мне механизмами…
Если это пыточная, то меня точно ждет ад.
Двое разговаривали как раз недалеко от моей камеры. Я узнал стервозную красотку с замашками садистки — значит, ее звали Драганой. Странное имя. Балканское? А вот ее собеседник удивил меня еще больше.
Мундир нельзя было определить, поскольку сверху он накинул белый халат. Средних лет, но уже с сединой на темных волосах. Очень высокий, под два метра, широк в плечах. Лицо благообразное, смугловатое, с темными глазами, блестевшими под стеклами изящных очков в золотой оправе. Когда он скрестил руки на груди, я заметил на его мизинце печатку помимо обручального на безымянном пальце. Похоже, аристократ — многие мужчины носили перстни с гербом своего рода на мизинце левой руки. Западная традиция, наверняка перекочевавшая в Россию вместе с какой-нибудь модой.
Мужчина словно почувствовал мой взгляд и уставился на меня.
— Кажется, господин Оболенский очнулся, — тихо сказал он.
Собиравшаяся что-то сказать красотка Драгана тут же сменила тему.
— Желаете с ним переговорить, господин?
— Почему нет, — пожал плечами он. — Правда, вы всадили в него столько транквилизатора, что я удивлен, что он очнулся сегодня. Впрочем, Оболеснкие всегда славились выносливостью. Учтите это в дальнейшем подборе дозировки препаратов.
— Конечно, господин.
Он направился ко мне, сверкая дружелюбной белозубой улыбкой. Приблизившись к разделявшему нас стеклу, он нажал что-то на стене, и прозрачная дверь с тихим шумом отъехала в сторону.
— Здравствуйте, Владимир Андреевич, — кивнул он. — Как вы себя чувствуете?
— Точно не как на курорте, — огрызнулся я, с трудом выговаривая слова. Язык едва слушался.
Интересно, когда меня отпустит эта дурь, хватит ли сил разорвать эти ремни? И насколько ударопрочным было стекло?
Незнакомец усмехнулся.
— Что ж, должен признать, вы в наши планы не входили. Однако вы оказались не в то время не в том месте, и это мы проигнорировать не можем. Кроме того, вы нам подходите по ряду факторов.
Я с усилием приподнял голову.
— Для чего подхожу? И что это вообще за место? Где Катерина?
— Удивлен, что вас так беспокоит судьба этой девушки, Владимир Андреевич, — улыбнулся мужчина. — Вы не производите впечатление человека, которому есть дело до остальных. Но, раз уж вы интересуетесь, то Катерина тоже здесь. Отсыпается после очередного сеанса.