Лодки продолжали прибывать, одна за другой. Пока мы говорили, высадились ещё три группы. В каждой от семи до десяти человек. Итого уже почти сорок кандидатов. Речка хорошо просматривалась, и я видел, будет ещё больше. Думаю, человек пятьсот сюда точно доберется.
— Гатс, он что, засмущался и дар речи потерял? — обратилась Калия к парню.
— Видимо, да. Раз даже не пошутил на тему ревности, — с невозмутимым лицом ответил Гатс.
— При чем тут ревность? — спокойно ответила девушка. — Просто мне очень интересно, как теперь Спар собирается решать для себя моральную дилемму. Останется в стороне, если её будут насиловать?
— Заткнись, — прошипел я. — Сейчас ты реально черту переходишь.
— Оу, дело плохо, — сказала она осуждающе и покачала головой.
— А вопрос и правда хороший, — встал на её сторону Гатс, бросив взгляд на меня. — Сможешь ли ты сохранить беспристрастность?
— Ты бы смог? — резко ответил я.
— Не знаю, — подумав, сказал Гатс, — Она уходит.
— Что будешь делать? — спросила Калия. — Ты слышал Мастера. Никаких любимчиков. Слабачка нам в учениках не нужна.
— Она не слабачка, — машинально ответил я.
— Тогда тебе не о чем беспокоиться, — с насмешкой ответила Калия.
Дерьмо-то какое. Зачем Пушка сюда поперлась? Чем она думала?
— Мне вот что ещё интересно, — продолжала говорить Калия. — Чего девчонка здесь забыла? Неужто ты, Спар, трепался, как круто учиться у Мастера?
— Наоборот. Говорил, что здесь полная жесть.
— Но говорил? — уточнила Калия.
— Говорил, — не стал я отрицать.
— И про камни, скорее всего, упомянул.
— Там и упоминать не пришлось… — начал было я, но резко заткнулся.
Что видела Пушка за лето? Спартанец, который пропал год назад, внезапно возвращается, убивает Карамельного, спасает из плена Ваську, попутно избивает пятьдесят парней, а через день вытаскивает её из камеры. Не проходит и месяца, этот парень захватывает власть во всём восточном районе. Заодно исполняет мечту девушки — учит её стрелять. Чем подтверждает — у Черного мечника обучают и этому.
Калия ошиблась. Для Пушки, как и для любого другого, камни что-то да значат, но скорее она сюда ради стрельбы отправилась.
И я тому виной. Все эти рассказы про тяжесть скорее будоражили её, чем отталкивали. Да и если уж на то пошло, чего я удивляюсь? Пушка часто меня расспрашивала. Не напрямую про учёбу, но около того. Про тренировки, испытание, сложности, как я справлялся с ними. Занималась под моим руководством. Ни дня не пропустила. Каждый день что-то делала. Питалась усиленно, массу набирала, нагружала себя, даже бегала со мной.