Сначала сдохнут все, кто шепчутся у меня за спиной и ссутся от прямого взгляда. Вы считаете меня ночным кошмаром? Бросаетесь обвинениями в лицо или за глаза? Получите-распишитесь, отродья!"
"ОтродьЯ!"
"РАспишИтесь!"
"УНИЗЬ ИХ"
"ЗАставь СчитаТься С тоБоЙ"
"Они НЕ ДОСтойНЫ!"
"Чертовски верно, конченные вы ушлепки! Заткнитесь нахер, пока я убиваю остальных".
Виктор захохотал как припадочный, пнул Вереска в грудь так, что воздух загудел от вложенной силы, а мертвый лидер армейцев с хрустом сложился пополам у его ног.
Очередная группа нежити закрыла своего предводителя, выиграла пару секунд у воплощения смерти четырнадцатого уровня. Санитар досадливо цыкнул, увернулся от очередного навыка. А вот автоматную очередь игнорировать не стал.
Наоборот, подставил пули под свой клинок. Задумка удалась лишь частично: большая часть принятого на лезвие свинца ушла в молоко. Лишь последний кусочек металла нашел свою цель, жадно впился в плечо не в меру ретивого армейца.
— А-А-А-А! — Завопил он, оступился на узком помосте и полетел вниз, прямо в жадные лапы мертвецов.
Большая часть его соратников уже погибла, после того как дала последние залпы в хитокири. Лишь семеро бойцов садили с баррикад сразу по зомби и Санитару одновременно, да Нана сумела сколотить вокруг себя пятерку боевиков. Они защищали еще четверых раненых соратников, которым пыталась помочь потерявшая кисть Лика.
Зомби, между тем, постепенно шли на убыль. Пять или шесть десятков низкоуровневого шлака все еще пытались раскачать баррикаду, еще единиц эдак пятнадцать отборной нежити третьего ранга служили охраной — ни на шаг не отходили от кобольда, а оставшиеся несколько дюжин разделились между Санитаром и потрепанной группой Наны.
Впрочем, Фулиго создавал проблемы и без плотной толпы своих сторонников. Виктор не мог принимать его удары на меч, так как боялся остаться без оружия. Не мог он и подставиться под чужую атаку, так как не знал ее механизма.
Вот и приходилось плясать вокруг "генерала", да беспокоить его поверхностными ранами. В надежде, что тот умрет, или, хотя бы, ослабнет от кровотечения.
К сожалению, все эти очевидные выводы Виктор сделал не разумом, а своей интуицией. В голове не осталось никаких связных мыслей, лишь эмоциональные возгласы, какие-то огрызки прежних переживаний, да всплески ненависти и раздражения.
Вереск, между тем, умирать от покрывающих его тело мелких ранок или длинных, подчас даже глубоких царапин, не собирался. Фулиго четко и бесстрастно вел свое новое тело в бой. С каждой секундой его управление становилось все лучше и лучше, способности росли, становились опаснее, начала появляться примитивная тактика.