Не успели существа остановиться, как широкая дверь повозки распахнулась, выпуская наружу рыжеволосую женщину лет тридцати. Хотя, возможно ей было гораздо больше. на своем опыте убедилась, что женщины этих земель прекрасно могли прятать свой возраст.
- Свет мой! О Боги, неужели! - Крик раздался настолько внезапно, что я даже не успела среагировать.
Видимо, забыв о приличиях, женщина неслась как сумасшедшая, вперив свой взгляд точно в меня. Придерживая юбки, она пробежала мимо королевской четы, и чуть было не снесла меня с ног. Рука, державшая Реана, повисла плетью вдоль тела, а я теперь пыталась не задохнуться. Сначала же я была прижата к груди незнакомки, а потом мое лицо стали осыпать поцелуями, которым, кажется, не было ни конца ни края. Я стояла слишком пораженная такими действиями, боясь даже шелохнуться. И только через мгновение поняла, что женщина не радостно смеется, а самым настоящим образом плачет. Булькающие звуки раздавались откуда -то изнутри, а слезы градом лились по ее щекам.
- Поверить не могу! Сокровище мое, как же я ждала этой минуты. Я молилась богам день и ночь, желая чтобы ты нашлась как можно скорее. - Женщина снова прижала меня к себе, гладя теплой ладонью по голове, а я лишь беспомощно взирала на Реана, что сейчас грустно улыбался. - Поверить не могу, что это ты, девочка моя!
- Карина, прошу тебя... - Сзади подошел король и опустил руку на плечо женщины. - Она цела и невредима. Мы стараемся вернуть ее память и надеемся, что это случится в скором времени.
Мать Лиссы обернулась к королю, все ще давясь от слез, но уже пытаясь быстро растереть их по своим щекам.
- Да-да, я знаю... - Она невнятно бормотала, пытаясь справится со своими эмоциями. -Спасибо, все хорошо. Я рада приехать сюда после стольких лет и я бесконечно рада, что моя дочь вернулась.
Что-то теплое скатилось по моей щеке, касаясь губ и уходя по подбородку вниз. Я поняла не сразу, что тоже плачу, глаза неприятно защипало. Но мне было трудно объяснить это, как и то, почему меня била мелкая дрожь. Эта женщина думала, что перед ней стоит ее родная дочь, и лишь беспамятство разделяет их. Но, это было не так. Их разделял паразит в моем лице, поселившийся в теле Эмелиссы. Кто я такая, что бы обо мне так кто-то плакал, по крайней мере в этом мире? Я здесь чужая. Затравленным зверьком я обвела всех присутствующих взглядом, а в их глазах читалось только сочувствие. Даже Каигайн не хмурился, без каких либо эмоций глядя на всю эту картину. Что-то больно кольнуло в груди и я сама не поняла, как сорвалась с места.