Просто резко обошёл и молча покинул комнату. Растерянно посмотрела ему в след. Вроде стоило радоваться. Я добилась его ухода из спальни, но вместо этого на душе противно зашкребли кошки.
Да что со мной? Грудную клетку ощутимо сдавило болью. Это мои чувства или…
Среди огромной кучи вываленных на пол вещей спешно отыскала серую футболку и короткие шорты.
Сколько не старалась перестать думать о произошедшем, а перед глазами до сих пор стоял образ муза. Этого нахального, возмущенного существа, болезненно переворачивающего всё с ног на голову в моей жизни. Звучал его голос, хотя мужчины не было рядом с той минуты, как ушел.
Нет, ну не все же так плохо в конце концов? Не настолько бабка-затворница. Просто…
Или это я сама себя обманываю, чтобы дальше слепо убегать от очевидного?
Под конец облачения задумчиво посмотрела в зеркало. От чего-то мне было неловко. Надетое действительно смотрелось дико на аккуратной тонкой фигурке и полностью скрывало ее, создавая впечатление будто…
Будто сняла одежду с высокого парня, в два раза крупнее себя. Надо признать замечания духа вдохновения не лишены смысла. При воспоминаниях о нем в груди возникло щемящее чувство, и нечто неведомое жалобно взмолилось разыскать голубоглазого.
Пришедшая следом мысль при осознании всего происходящего стала пугать. Отогнала прочь. А дальше все происходило, как во сне. Я ушла вглубь себя, машинально собирая сумку с другими полезными вещами для отдыха. Как закончила сбор не помню.
После него направилась к отцу и по дороге столкнулась с виновником своего резкого психологического режима рак-отшельник. Тихо попыталась заговорить с блондином, еле произнося слова. Отчего-то язык отказывался нормально повиноваться. Стал ватным. Муз не пошел на контакт. Он замкнулся. Отводил взгляд. Не отвечал на вопросы.
Гордо отстранилась. Его поведение злило до нервной дрожи в руках! Значит, сволочь, активировал холодную войну?! Убила бы на месте, не будь свидетелей! За что мужчина так со мной?! Я ведь не сделала ему ничего плохого!
Рука сильно зачесалась огреть мерзавца. Может, так у него наконец прояснится в голове? Потерпев новое фиаско при разговоре, закрылась внутри себя. Не хочет говорить, не надо! Унижаться не стану!
Эта мысль стала чем-то вроде якоря, помогающего внешне демонстрировать глубокое безразличие, но лишь внешне.
Внутри бушевало необъяснимое, жгучее пламя. Оно требовало немедленно получить ответы от блондинистой вредины. Выяснить всё, о чем он молчал! Это пламя долго не угасало. Едва сдерживала рвущийся наружу порыв придушить молчуна. Поэтому от греха подальше с музом не заговаривала, избегая случайного контакта.