Мониторинг за федеральной тюрьмой разрешился проще. Психология бравых тюремных служак строилась преимущественно по принципу «системы ниппель»: всех пускать и ник-кого (желательно) не выпускать. Потому их и заботили решётки, подкопы, стены, да ближние подступы к ним. За ними пределы любознательности надзирателей резко угасали. Вследствие чего российскому разведчику не доставил проблем монтаж микросканера на чердаке жилого дома, разместившегося через дорогу.
Благодаря незаменимым электронным помощникам, а также и кое-каким собственным аналитическим усилиям, за полгода Пробой завёл двадцать пять электронных досье на интересующие его персоны, установив их имена, должности, домашние адреса, семейное положение, пристрастия и прочее. В их число попал руководитель контрразведывательной структуры нью-йоркского отделения ЦРУ Стэн Паккет, шеф гордского ФБР Брэд Остин, а также «рыцари плаща и кинжала» рангом помельче.
Таким образом, вообще неустановленными оставались личности ещё двух человек. Один из них условно значился под именем Барабары Рэдклиф (умная рысья мордочка шатенки ни разу не мелькнула на фоне отслеживаемых объектов). В отношении второго неизвестного Пробой не исключал, что к захвату Капличного тот привлекался по ситуации, в разовом порядке, из-за чего в поле зрения больше и не попадал.
Самое пристальное внимание Пробой сосредоточил на отработке личностей Стэна Паккета и Брэда Остина. Слежка за ними помимо профессионального интереса доставила российскому резиденту также и моральное удовлетворение: обычно другие находились «под колпаком» у главных городских ищеек, а тут они сами были взяты «на прицел». И неусыпное бдение вскоре принесло любопытные плоды познания.
Через полгода наблюдений Паккет впервые был замечен в обществе с необычным субъектом. Объектив сканера зафиксировал странного фигуранта на выходе из шпионского особняка. Диковинность заключалась в том, что фигурант не имел внешности! Вернее, внешность-то он наверняка имел, но вследствие непонятного эффекта силуэт его фигуры и черты физиономии на электронном носителе оказались полностью размытыми – даже «навороченный» суперсканер не помог. То бишь, янки тоже не только штаны протирали. Оставшись «с носом», Пробой был уязвлён до глубины души.
Ан нет худа без добра. Ничто так прозрачно не указывало разведчику на то, что он выследил птицу высокого полёта, как «эффект дематериализации». Стало ясно, что преодоление данного феномена позволит раскрыть тайну охраняемой персоны. И тогда Пробой применил техническую новинку.