Увядающая красота фамильной усадьбы впечатляла. Штат работников Андерсон Мэнор трудился на славу. Фонтан, даже выключенный на зиму, придавал ухоженному двору некое подобие величия. Опавшие листья, по всей видимости, были собраны ещё до первого снега, а сама дорожка была расчищена от оного. У массивных дверей главного входа меня встретил Джозеф, видимо, помня, что никому из работников я не отдам свои вещи. Не из снобизма, конечно. Только из тех соображений, что я такого отношения недостойна и в доме я по-прежнему ощущаю себя чужой.
– Рад, что ты наконец вернулась. Давай чемодан. – Устав тащить за собой донельзя набитого вещами дорожного мамонта я без препираний вручила его мужу. Пусть помогает, если ему так хочется. Я стащила с себя успевшее намокнуть пальто. Джо не стал проявлять галантность и помогать мне освободиться от верхней одежды. И правильно, хоть чему-то научился за эти годы.
– Устала? – очень хотелось поверить, что его забота неподдельна.
– Немного, – кивнула я. Мы начали восхождение по лестнице на второй этаж. В доме стояла подозрительная тишина, и никто из работающих в особняке людей нам с мужем так и не встретился.
– Как мама? – осмелилась задать я вопрос.
– Увидишь скоро сама, – хмуро пообещал супруг. – Отдохни пока, разбери вещи. – Хорошо, что решила остаться здесь, а не в квартире. Вкатив свой чемодан в нашу с мужем прежнюю спальню, я окинула Джозефа почти безразличным взглядом. Я не собиралась делить с ним комнату. Даже для поддержания видимости наших хороших отношений. Ведь я прибыла сюда, и для того, в том числе, чтобы разрубить наконец этот узел. Разводимся, не разводимся – пора поставить в этом деле жирную точку. В нашей нелепой игре уже нет никакого смысла.
– Не волнуйся, тебе явно будет не до меня в ближайшие дни, я буду спать в гостевой комнате. К тому же у меня накопилась куча дел в Лондоне. Пришлось всё бросить, чтобы ухаживать за мамой. – Меня одолевали смешанные чувства. С одной стороны, я была рада, что нам с Джо не придётся делить спальню, а с другой – эта жертвенность, выставленная напоказ злила меня до зубовного скрежета.
– Спасибо за понимание. Пожалуй, я приму ванну. – Джозеф улыбнулся и сказав, что в таком случае не будет мне мешать, поспешно покинул спальню, любезно притворив за собой дверь. Может и правда полежать немного в горячей воде?
В то время как я отмокала укрытая белоснежной пеной, пахнущей ванилью, даже скорее ванилином, в голову лезли весьма нерадостные мысли. Были они отнюдь не о состоянии дражайшей матушки. Все сводились к Джулии. Я ощущала острую нехватку её общения, поддержки, даже невыносимого буквально ещё две недели назад сарказма. Пусть не всё было между нами гладко, но с ней чувство одиночества на время притуплялось. Тоска охватила мою душу и терзала её подобно озлобленному волку. Я погрузилась с головой под воду. Хватит страдать.