Повисла неловкая тишина. Рин всё никак не могла понять, почему же они так реагировали на шрамы. Для неё это было обычным делом, ведь она часто сражалась.
Но, кажется, для них это было чем-то запредельным и ужасным.
Когда жрица подняла глаза на Мию, то её сердце буквально замерло. Потому что эльфийка плакала.
– Ты…Мия…почему ты…?
Миямото Рин всегда терялась, когда люди около неё начинали плакать. Она избегала слез как огня, и не знала, что ей сказать или сделать, потому начала немного паниковать.
Внезапно Мия бросилась ей на шею, буквально вжимаясь лицом ей в плечо.
– Рин! Больше никогда, слышишь! Никогда не говори о таком, как о пустяке! Ты солдат, но прежде всего ты человек! А получать раны всегда больно! Прекрати геройствовать, прошу тебя!
Мечница замерла в полном шоке.
– Почему ты плачешь…? Это ведь не твои раны…
– Не важно! – Мия тут же оторвалась от её плеча и уставилась ей прямо в глаза. – Рин, я хочу быть твоим другом. И я хочу узнать тебя настоящую. Пожалуйста, прекрати делать вид, что тебе не больно…Это ведь наверняка было ужасно больно…потерять дорогих людей, постоянно калечиться на поле боя…ты ведь не бездушное оружие для истребления вампиров…Почему ты, что стала посланницей мира…должна так страдать…?
Рин не верила своим ушам.
– Страдать…?
Она никогда не считала всё, что с ней происходило, страданиями.
Для неё все невзгоды и вся боль, что приходили в её жизнь, были либо наказанием, либо испытанием, которые нужно было пройти с гордо поднятой головой.
Но сейчас кто-то сравнил её прошлое с одним большим страданием, что длится уже достаточно долго.
Жрица не могла этого понять. По крайней мере, сейчас.
Она хотела было что-то сказать, но неожиданно Мия зарыдала с новой силой.
– Рин, прости меня…я уже начала думать, что это ты виновата в том, что мой брат почти пострадал…я…он мой единственный братик…я не хочу потерять его также, как я потеряла папу…но ведь ты спасла его…и получила такую рану…я…я…я такая…
Она пыталась закончить свою фразу, но подступающие слёзы не давали ей более сформулировать и слова. Амире не долго пришлось думать, что она пыталась ей донести.
Вероятно, сейчас они все стали свидетелями истерики, которую эльфийка сдерживала достаточно долго.
Рин увидела в её состоянии сейчас отражение себя. В последний раз она дала волю рыданиям 6 лет назад, когда на её глазах вампиры разорвали Амиру на части. После этого лишь один раз она пустила небольшую слезу – когда сама стала Амирой.
Это был последний раз, когда Хигая Кадзуха и Миямото Го увидели слёзы дочери первого сенатора.