– Какого… вы стоите?! – ревёт Свинцов, пока я развязываю верёвку на запястьях Леры, она хныкает. – Мне нужен выход отсюда, ясно, тупые идиоты?!
– Всем оставаться на своих местах! Сопротивление бесполезно!
Я сдергиваю Леру со стула на пол и накрываю её своим телом.
Гремят выстрелы. Кругом крики и шум. Падают столы, звенит разбитое зеркало у бара, бутылки со спиртным. На несколько бесконечных минут воцаряется настоящий хаос. Я сжимаю свою девочку в руках и молюсь всем богам, чтобы её не зацепила случайная пуля.
Чёрт, какой же я кретин! Просто невероятный идиот!
Всё заканчивается так же внезапно.
– Да я вас всех порешу! – орёт скрученный Свинцов, которого ведут на выход. – Вы все трупы! Вы все уже умерли, ясно вам? Вы все…
Я отворачиваюсь от него, стягиваю с Леры повязки и заглядываю в её огромные напуганные глаза:
– Ты в порядке?
Она сжимает губы, чтобы не разреветься, кивает и порывисто обнимает меня за шею. Я усаживаю нас и осматриваюсь: всю шпану повязали и тоже ведут на выход, один из телохранителей Свинцова мертв, Климов почему-то на полу и возле него присели пара парней в форме.
Я различаю кровь…
– Рус ранен… – захлёбывается вздохом Лера и рвётся к нему.
Я подскакиваю вслед за ней, мы падаем на колени возле него, нагло отталкивая мужиков, и Лера взволнованно причитает:
– Рус… Как тебя ранили?.. Боже, это ужасно!
– Жить буду, Ладова, не реви, – морщится Климов, сжимая пальцами плечо. – Пуля прошла навылет, кость не задета. Заживёт.
– Откуда ты знаешь? – удивляюсь я.
– Методом тыка, Сав, – пытается он рассмеяться, но охает от боли. – Я изучаю медицину, про огнестрел мне всё известно.
– Во даёт парень! – смеётся один из мужиков. – Скорая уже в пути, не волнуйтесь, ребят.
Руслан снова морщится, мы переглядываемся между собой и все трое в один голос замечаем:
– Лиза меня убьёт.
Я притягиваю к себе Лерку, и мы все расслабленно смеёмся.
Всё. Всё позади.
Свинцова осудили на пятнадцать лет. Грыз отправился вслед за ним, да и многие другие. Чтобы скостить себе срок, люди становятся очень разговорчивыми. И всё благодаря Климову, который связался со следователем по делу своей сестры, сообщил ему о возможном преступлении и реально записал на свой мажорский мобильник весь наш со Свинцовым разговор.
Неприятной новостью оказалось то, что Ал всё это время была с ними заодно. Не по своей воле, ей угрожали, но всё же. Возможно, на подсознании я это чувствовал и потому не позволял себе с ней ничего, кроме дружбы, хотя она хороша собой и не раз показывала, как на самом деле ко мне относится. Думаю, она винит себя за то, что делала, сильнее прочих. Я её не виню. Верю, что и себя она в конце концов простит. Но уже где-нибудь подальше от нашего бара и наших жизней.