- Я единственный сын, мистер Брискет! Я женюсь на ней, сэр! Честное слово, женюсь! Подумайте о моей матери, сэр, подумайте о моей матери!
- Ну, ну, голубчик, не надо расстраиваться, - отвечал Брискет, - все будет хорошо. Положите голову на эту колоду и не волнуйтесь, я ее сейчас чик! Да, да, чик! - совсем как у Людовика Шиш... Шош... Шашнадцатого, а потом уж примусь за второго.
Услышав о его намерениях, я отпрыгнул назад и издал душераздирающий вопль. Решив, что я вознамерился бежать, Зубастый бросился на меня, норовя вцепиться прямо в горло. Я заорал, в отчаянии взмахнул руками... и, к моему величайшему изумлению, пес грохнулся на землю... мертвый, пронзенный моей шпагой насквозь.
В эту минуту на Брискета набросилась целая толпа, - одна из девушек догадалась позвать соседей, - и жизнь Добла была спасена. Когда же все увидели убитого пса у моих ног, мое страшное лицо и окровавленную шпагу, то преисполнились величайшего восхищения перед моим мужеством. "Какой отчаянный малый этот Стабз", - заахали они. И назавтра эти слова повторялись всеми в нашем собрании.
Я не стал разглашать, что пес совершил самоубийство, - кому какое дело? Не стал я распространяться и о том, каким трусом оказался Добл. Наоборот, я сказал, что этот отважный юноша дрался, как лев, так что теперь и ему ничего не оставалось, как молчать. Из шкуры бульдога я заказал кобуру для пистолета; ходил я с таким независимым видом и слава храбреца так прочно утвердилась за мной в нашем полку, что поддерживать его честь во всех наших стычках с армейцами приходилось теперь Бобу Стабзу. Что касается женщин, вы их знаете: они обожают храбрость, и я, с моей блестящей репутацией, мог в то время выбирать любую - от любви ко мне и к моему красному мундиру умирало не меньше десятка невест с приданым в три, четыре, а то и пять тысяч фунтов стерлингов. Но я был не так глуп. Дважды я чуть было не женился, дважды меня постигало разочарование, но я поклялся всеми святыми, что у меня будет жена, и жена богатая. "Жениться на богатой ничуть не труднее, чем на бедной", руководствуясь в жизни этой истиной, вы никогда не ошибетесь: ведь на одну и ту же наживку можно поймать и форель и семгу.
Июль. Расправа
Даже после приключения с бульдогом мясника Доблу не удалось прослыть храбрецом, за мной же эта слава утвердилась прочно: Роберт Стабз считался самым удалым забиякой среди удалых Северных Бангэйцев. И хотя я честно признаюсь, - обстоятельства моей дальнейшей жизни подтверждают это, - что судьба не очень-то щедро одарила меня отвагой, человеку свойственно заблуждаться на свой счет, так что очень скоро я и сам уверовал, что убийство пса было величайшим подвигом и что я - герой, с которым не сравниться ни одному солдату из стотысячной армии его величества. Что вы хотите: у меня всегда была душа военного, вот только жестокая сторона военной профессии, все эти отвратительные битвы и кровь мне не по душе.