- Ты издеваешься?
- Нет. Это ведь нотариус, а не светский раут.
- Прошу тебя, надень брюки и рубашку. И побрейся, пожалуйста. Мы опаздываем.
Брюки в шкафу тоже были. Даже костюм. Хороший, итальянский, для переговоров и прочих деловых встреч. Мы не опаздывали, но Карина специально нагнетала и повелевала. Она волновалась, конечно. Хотя мы оба догадывались, что будет в завещании, гарантий все же не было.
Я отвык от деловой одежды, живя в свободной от предрассудков Ирландии. Даже штаны я иногда не надевал на работу, потому что большую часть дня проводил в собственном доме, за ноутбуком, обсуждая все нюансы со спецами дистанционно.
У нас был и офис. Там, в Дублине, здесь в Москве. Их построили для удобства сотрудников, которым не нравилось работать дома.
Карина была старой закалки. Она осталась в России и строго придерживалась правил посещения официальных мест. К нотариусу нужно идти в брюках и побритым. Она ушла на кухню, позволив мне голым копаться в шкафу.
Слава богу, брюки нашлись. Они даже не помялись. Я надел их, не боясь получить еще один нагоняй от Карины. Вот с бритьем было сложно. Нашлась только старая Женькина машинка, которая убрала половину моей роскошной бороды. Выглядело это печально. Придется купить станок и побриться как следует. Но Карину устроил и такой вид.
- Наконец похож на человека, - отвесила она мне комплимент.
- В душе я все равно Биг Фут, - не сдержался я.
- Хоть Биг Бен. Поехали.
Сев в Женину машину, я испытал странные чувства. Запоздалая боль сжала сердце. Меня замутило. Я вспоминал, как брат просил поехать с ним в салон, как мы ржали, словно дети, которым на голову упал мешок денег. Как странно себя чувствовали, разбогатев настолько что могли купить новую машину. Женька был слегка сдвинут на авто. Он постоянно менял их, покупая все лучше и лучше с каждым годом. Начав с Пежо 307, он дорос до новенького Паджеро.
Меня никогда не возбуждали тачки. Я предпочитал недвижимость. Первая квартира, в Италии была куплена по моему настоянию. Потом в Лондоне и Дублине. Но дома я себя чувствовал только в ветхом Подмосковье, в квартире бабушки и дедушки.
- Зачем было ехать в нашу глушь, Сань? – снова ворвалась в мои воспоминания Карина. – Я бы забрала тебя в Москве где-нибудь, в гостинице.
- Ненавижу гостиницы, пробормотал я. – И Москву терпеть не могу.
- Знаю. Оба вы одинаковые. Провинциалы до мозга костей.
Она замолчала и не проронила ни слова до конца пути. Карина говорила про Женю, словно он был жив. А я не понимал, нравится мне это или нет. Полгода прошло со смерти брата. Кажется, не только я бегал от смирения и принятия. Его жена, вдова теперь, тоже не особенно верила в реальность. Но мы оба знали, что реально и что нет. Мы оба хотели действия. Хотели мести. Или возмездия.