Пока мы ехали, мысли снова и снова возвращались к Казарину и карточке. Он уверял, что я передумаю выходить за Гришу. Но я и так этого не хотела. Что изменится, если я узнаю, что моего жениха любовница или еще какой грязный секрет? Он в любом случае меня не отпустит. Сергей зря старался. Его информация мне не поможет.
Машина остановилась у панельной пятиэтажки. Я поспешила подобрать свои шикарные юбки. Водитель вручил мне пакет с логотипом бутика, а я ему круглую сумму за поездку. Мы оба были довольны.
Я поднялась на этаж, открыла дверь ключом почти бесшумно, поставила на пол пакет с одеждой, рядом уронила сумочку, сняла жакет и медленно прошла в большую комнату, где на диване сидел мой незнакомец. Он слышал стук каблуков, но обернулся не сразу.
Я подошла ближе и увидела, что у него на коленях планшет, и он рисует меня. Вернее – нас. На столике лежал мой рисунок, он посматривал на него. Но сам рисовал нечто иное.
Продолжение.
Незнакомец прижимал меня к стене на станции, тянулся губами к губам. Я ждала замерев.
Это было слишком реально и слишком красиво. Сразу нахлынули воспоминания и предвкушение. Я не сдержала томного вздоха.
- Красиво, - проговорила я, хриплым шепотом.
Он замер, отложил все в сторону и неспешно обернулся. Словно этот момент был слишком хорош, чтобы спешить. Он тоже предвкушал встречу. И я его не разочаровала.
Глаза моего незнакомца блестели, были чуть влажные. Он прищурился, рассматривая меня с головы до ног. А потом проговорил:
- И каждый вечер, в час назначенный
(Иль это только снится мне?),
Девичий стан, шелками схваченный,
В туманном движется окне.
И медленно, пройдя меж пьяными,
Всегда без спутников, одна
Дыша духами и туманами,
Она садится у окна.
Незнакомец не прекращал смотреть на меня снизу-вверх. И тут до меня дошло. Стихи нараспев. Едва уловимый запах алкоголя. Влажный блестящий взгляд.
- Ты пьян?
- Выпил, но вряд ли меня можно считать пьяным.
Я улыбнулась. Он был немного пьян. Не в стельку, но и не ограничился одним бокалом. Коснувшись шелкового подола платья, он продолжил нездешним чарующим голосом:
- И веют древними поверьями
Ее упругие шелка,
И шляпа с траурными перьями,
И в кольцах узкая рука.
Я вздрогнула и сразу же потрогала свои пальцы. Нет, кольца не было. Просто стихи.
Ладонь заскользила по ноге, которую я щедро выставила в разрез юбки.
-Ты же знаешь, что это стихи о проститутке? – наиграно обиженно поинтересовалась я.
Он поднял голову, не без труда отрываясь от рассматривания моего бедра в контрасте с темным шелком. Незнакомец тоже улыбался и не собирался соглашаться с моей трактовкой Блока.