- Саш, ты? – гаркнул он из дальней спальни.
- Я-я. Кто еще?
- Хорошо. Чайник поставь и иди ко мне.
Было в его манере панибратски общаться что-то трогательное. Пожалуй, только моя бабушка умела так ласково организовать рабочий процесс. Дима уже не первый раз непринужденно припахивал меня к делам. Тут подержать, там принести, здесь стукнуть молотком, поставить чай, нарезать хлеб. Я не сопротивлялся. Мне было в кайф.
Чайник вскипел быстро, и я заварил чай, уже зная, где лежат травяные сборы, в какой заварник их нужно засыпать и накрыть пятью полотенцами. Сделав все это, я пошел в дальнюю спальню, где еще ни разу не был. Сразу понял, что это комната его дочери. Пудровый цвет стен и мебель, как в домике Барби, не оставляли вариантов.
- Привет. Чем помочь? – спросил я, а сам оглядывался.
- Вот держи. Подай, когда попрошу. До стола не дотянусь, а прыгать уже не молод и не олень.
Я хохотнул, рассматривая Диму, который стоял на стуле и ковырял что-то в патроне.
- Все сгнило к херам, - ворчал он, заплетая провода косичкой. – Решил лампу поменять, а она почти в труху развалилась. Дочь обещала приехать с ночевкой. Как ей тут без света?
- Погано, пожалуй, - согласился я.
- Вот именно. Я новую люстру купил. Надеюсь, понравится ей. Но тут все на соплях. Уже полчаса ковыряюсь.
Я взглянул на простую люстру в виде венка цветов. Она тоже была очень девчачья. Кажется, папа Дима не очень хотел, чтобы его дочь была взрослой. А ведь ей точно за двадцать, как я понял из ранних упоминаний.
Мне стало немного не по себе. Они, наверно, нечасто видятся, а тут я приперся.
- Слушай, я наверно ненадолго. Не хочу вам мешать.
- Глупости, - махнул рукой Дима. – Дай отвертку. Ага, спасибо. Наоборот, я бы вас познакомил. Уверен, вы поладите. Саш, на столе клема, подай.
Я не сразу сообразил, что такое клема, но Дима указал пальцем. Пока я искал нужную вещь, невольно зацепился взглядом за фото, что стояли в рамках. У Димы не было фотографий в гостиной, а вот его дочь ничего не имела против.
Наверно, было не очень прилично пялиться, но мне стало интересно. Женщина рядом с Димой, смотрела на меня с фото. Грустные, но очень добрые глаза. И сам Зорин печальный, хоть и улыбающийся. Очевидно, это фото было сделано уже после диагноза. А вот на черно-белой карточке все улыбались. Дима, его жена и карапуз, которого они оба обнимали. Смешная девчонка с бантиком на макушке и пухлыми щеками.
Я взял третьей фото и замер. С него на меня смотрела она. Моя незнакомка. Лента выпускника, лиловое вечернее платье в пол, черты лица чуть мягче, чем сейчас. Дима обнимал её за плечи. Оба улыбались. Мое сердце остановилось. Фото с выпускного. Отец и дочь.