- Нет. Но без разницы.
Саша улыбнулся мне ободряюще, взял лицо в ладони и мягко поцеловал в губы, шепнув:
- Я с тобой, малышка.
Я зажмурилась, согреваясь привычным уже теплом от его слова, касаний, дыхания.
- Хочу, чтобы ты знал, - прошептала тоже. – Я не спала с Гришей. Давно. Только ты был… Я была… …только твоя все это время.
Он рассмеялся облегченно и радостно, а потом ответил:
- Это ужасно, наверно, но мне все равно, Алис. Ты в любом случае только моя. Самое главное, что он больше не посмеет тебя коснуться. Никогда больше, слышишь?
Я кивала, отчаянно радуясь его словам. Кажется, это было лучше любых признаний в любви.
Мы вышли из машины и пошли к дому.
Я смеялась, как дурочка.
- Удивительно. Я едва знаю тебя, а доверяю всем сердцем.
Саша тоже усмехнулся.
- Клянусь, все, что ты не знаешь обо мне – не страшнее того, о чем тебе известно про Крыловых.
- Да уж. Не сомневаюсь в этом.
У калитки Саша привлек меня ближе и признался:
- Если ты еще сомневаешься… Черт, никогда не делал этого. – Он поднял глаза к небу, словно там была шпаргалка, а потом быстро поговорил: - Я тоже люблю тебя, Алиса. Прости, что не сказал сразу, но ты меня застала врасплох…. И я никогда… Надеюсь, ты не…
Я встала на цыпочки и закрыла его рот поцелуем.
- Замолчи, - шепнула в любимые губы. – Я все и так знаю.
Мы еще на минутку растворились в поцелуе и коротком счастье волшебного момента, а потом я открыла дверь.
Отец, как всегда, смотрел телевизор в большой комнате. Он услышал нас и пошел встречать.
- Бог мой, дочка, я просил фото, а ты приехала сама. Что за красавица.
Он обнял меня и расцеловал. Только после этого заметил, что я не одна.
- Саша? – нахмурился папа. – Я думал, ты с Гришей сегодня вечером.
Взяв отца за руки, я проговорила:
- Я с Сашей теперь, па. Это сложно объяснить, но…
- Вы же вчера познакомились, Алис! Как так можно?! - возмутился он предсказуемо.
- На самом деле мы знакомы чуть дольше, - признался Саша.
Учитывая, что и вдень незнакомства нам не понадобилось много времени, папино возмущение было справедливым. Но я, конечно, не собиралась посвящать родителя в подробности.
Я метнула в Вердена грозный взгляд, и он захлопнул рот, позволяя мне самой все объяснить. Скинув туфли, я прошла в комнату и начала с главного.
- Мои отношения с Гришей уже давно фикция. Между нами нет любви, мы почти не общаемся. Когда я попыталась все закончить он угрожал мне и тебе. Поэтому я осталась с ним.
- Но так больше не может продолжаться, - снова вклинился Саша, и я больше не злилась на него за это.
Мы вместе рассказали отцу правду о Крыловых. Разумеется, умолчали о свиданиях без имен, оргазме в поезде и взаимном безумии, которое превратилось в любовь. Но отец как будто и так все знал. Он слишком внимательно, пристально нас рассматривал.