– Ты уверена, что не простудишься? – занудел я, не в силах держать в себе беспокойство.
– Расслабься, Война, – как всегда беспечно, отшила меня Ника. – Я все время так одеваюсь. Мне нормально.
– Если бы у меня была зимняя куртка, я бы ее с удовольствием надел.
– Я бы тоже, – неожиданно согласилась Мышка. – Но у меня ее тоже нет. Совпадение? Не думаю.
Она подмигнула мне, рассмеялась своей же шутке, допила кофе и выбросила пустой стакан в урну.
– У тебя нет куртки? – не поверил я.
– Есть, но там молния совсем поломалась. Да и она вышла из моды. Нужно бы новую купить, но финансы поют романсы постоянно.
Меня начало накрывать от возмущения. Сложно было не сложить два с двумя.
– Ты же переводчик.
– Ну да.
– Должна нормально зарабатывать.
– Тебе декларацию что ли показать, Дим? – стала раздражаться и Ника.
– А форму предоставляет клуб? Та куртка, в которой ты каталась сегодня. Она выглядит лучше твоей рыбомеховой джинсы.
– Форму клуба я купила и не имею права таскать ее просто так, как какой-нибудь пилот из «Топ Ган» летную куртку.
Я никак не мог отвязаться от нее.
– То есть ты предпочитаешь мерзнуть и выглядеть как оборванец?
Думал, Ника разозлится, но она засмеялась и вернула мне любезность.
– Не тебе про оборванцев рассуждать, приятель.
Да, крыть тут было нечем. Я шел и пыхтел, пытаясь найти походящие слова, которые бы вразумили Нику. Пусть она хоть сто раз закаленная, но зимняя одежда нужна. Девочкам вообще необходимо держать себя в тепле. Не знаю почему. И не скажу, что мальчики любят холод, но моя мама всегда ругала моих одноклассниц, которые бегали зимой в одних колготках.
– Половина моих заработков уходит на оплату клуба, – неожиданно перебила мои внутренние ожесточённые дискуссии Ника. – Я и так плачу половину, потому что пару раз в неделю чищу стойла и ухаживаю за Шоколадом. Однажды накоплю и на куртку. Когда разбогатею.
Она усмехнулась. Впервые за эти дни мне захотелось проиграть пари и оперативно разбогатеть обратно.
Но чертова Тесла и ухмылочка Марата поубавили решимости.
– Ты так любишь верховую езду? – спросил я вместо того, чтобы мчаться к Марату в офис и требовать назад мой телефон и кредитки.
– Я люблю Шоколада. Он мой старый друг. Слишком старый теперь, – добавила Ника печально.
Я начал догадываться.
– Его списали?
– Что-то вроде этого. Мы выступали на кубке России, он оступился и получил травму. Мой тренер быстро подсуетился и продал его сюда. У Шоко хорошие гены. Он сейчас работает на осеменении.
– Не самая плохая пенсия, – пошутил я, но Ника не засмеялась. – Прости.
– Нет, это забавно. Ему тут хорошо на самом деле, но я скучаю. К тому же Шоколад привык к активному выгулу. Местные его не знают и побаиваются.