И тут я не сдержалась.
— Слушай, если тебя так бесят женщины в доме и не очень нравится перспектива меня воспитывать, а денег у тебя чуть больше, чем дофига, может расстанемся мирно, а? Было приятно познакомиться, всех благ, не болей.
Я снова попытаюсь встать, чтобы пойти к двери, но Кирилл держал крепко и смеялся.
— Нет, малыш. Так не пойдет.
— Черт. — Я рассекла кулаком воздух с досады. — Но я обязана была попытаться.
— Разумеется, — продолжал веселиться Салманов.
— Значит, ты вернулся к обкатанной схеме с девочками из клуба после Лизы? — продолжила я там, где остановилась.
— Бинго. Не переживай, мы разошлись по обоюдному согласию, без обид и упреков. Ты меня ни у кого не забирала.
Он щелкнул меня по носу.
— Я думаю, ей все равно не очень приятно со мной возиться.
— Это ее работа. Ты вообще не должна думать об этом. Ясно? Если Лиза что-то выкинет, сразу мне говори.
— Ммм, — протянула я нейтрально. Эта его бывшая, конечно, та еще стерва, но стучать на нее совсем не хотелось.
— Дарина, это не просьба. Ты поняла меня? — включил он снова диктаторский тон. Пиночет, мать его.
— Поняла, — ответила я тихо и склонила голову. Это очень быстро вошло в привычку. Возможно, потому что Кирилл смотрел так пристально, что у меня от одного его взгляда мурашки бегали по спине и хотелось спрятаться в домик.
Выдержав паузу, чтобы голос не дрожал, я ответила:
— Поняла.
— Ну и чудесно, — он снова говорил нормально, почти весело. — Тогда моя очередь спрашивать. Зачем тебе деньги?
Меня словно током пронзило. Смех смехом, но ничего я ему не скажу. Можно сколько угодно отстраняться от ситуации, в которую угодила, смеяться, шутить, прятаться за самовнушением, но откровенничать с мужчиной, которого знаю сутки с натяжкой… Да еще и отмороженным на всю голову. Нет уж, увольте.
Я вздохнула в лучших традициях инфантильных барышень.
— На платье не хватало и туфельки.
— Я был с тобой откровенен, Золушка, — укорил Салманов.
— Ладно. Ипотека задолбала, — придумала я по ходу более подходящую причину. — Коллекторы уже наседали.
Я не хотела говорить ему про Женю. Вообще не хотела, чтобы он знал обо мне что-то больше того, за что заплатил. Он получил мое тело, вот пусть им и забавляется. Нечего лезть в голову и душу. И даже стыдно не было за безответную откровенность Салманова. Он мог и не рассказывать про Лизу. И так все понятно.
— Окей, — примирительно проговорил он.
Я сразу поняла, что не купился, но кого это волнует? Меня — точно нет. Снова поерзала, намекая, что меня нужно отпустить, но Кирилл растолковал это иначе.