– Место запомни, – посоветовал Петуле атаман. – Вот тут большая сосна с обломанным сучком, вот тут камень, там течёт Волга-мать, а над ней Настина гора. Рядом устье Большого Еруслана и город Саратов.
Когда они вернулись в Астрахань, было уже поздно, и над главной площадью звёздами рассыпался салют. Все снова сели на троны, и народ опять стал их приветствовать. Тут на коне приехал мужик в богатой одежде. Он слез с лошади и представился:
– Главный здешний воевода Прозоровский.
– Очень приятно, – вежливо сказала Катя, кутаясь в шубу.
– Ну, наконец-то! – обрадовался Разин. – Прозоровский, будь другом, напиши письмо русскому царю-батюшке. Привет передавай, а также скажи, что я царские лодки никогда не трогаю, потому как на них герб нарисован. Граблю только купеческие, без герба. И всё раздаю крестьянам. А теперь вот царскую землю покорил и хочу что-то с этого иметь.
– Я задарма ничего не делаю, – заупирался воевода. – Дашь мне одну ладью, сундук золота, сундук серебра, сукна заморского отрез, коня доброго и что-нибудь из оружия.
– Слова не услышишь, – Стенька хлопнул в ладоши, и всё тут же принесли, кроме ладьи. А конь сам пришёл.
Воевода даже спасибо не сказал. Он посмотрел на Петулю, на Пушкина, на Геракла со Спинозой и намекнул:
– Ты тут всем шубы раздариваешь, я тоже хочу.
Атаман поморщился:
– В принципе, мне не жалко. Но надо же совесть иметь. Смотри, у меня только одна и осталась. Последняя.
– Не обеднеешь! – нагло ответил воевода. – Ладно, шубу я себе в другом месте добуду. А письмо царю не напишу! – и он показал атаману кукиш.
Тут Разин скинул с себя меха, бросил в морду мужику этому и презрительно сплюнул:
– На тебе шубу, да смотри, чтобы не наделала она шуму.
– Какой тонкий дипломатический ход! – восхитился Спиноза.
– А вот угроз не надо! – Прозоровский надел шубу, сел на коня и собрался уезжать.
Но дорогу ему преградил народ.
– Отдай Разину шубу, душегуб! – кричали люди, размахивая рыбами и арбузами. – Что ж ты человека без зимнего оставляешь?
– А вот ещё ему! – и воевода показал атаману сразу два кукиша.
Этого оскорбления Разин не стерпел. Он схватил обидчика вместе с конём, быстро забрался с ним на сторожевую башню и занёс его над площадью…
– А народ того воеводу не любил, – донесся до Петули голос щуплого.
Бонифаций потряс головой. Ни Геракла, ни Спинозы рядом не было. Он торопливо похлопал себя по куртке: шкуры на месте. За кормой журчала вода. На левом берегу белели монастырские стены.
– Причаливай! – распорядился Разин.