Со временем даже артефакт стал не нужен, она научилась превращать в убийственную удавку любую полоску ткани. Долго ли вышить незаметный, но очень особенный узор шелком? И убивать стала не только ради других несчастных девочек. Но и ради того, чтобы продлить собственную молодость, удержаться на плаву, накопить денег, получить свободу, а потом и выкупить один из цветочных домов. Как вампир, выпивала несчастных мальчишек и наливалась их юностью. Взрослых мужчин она все еще опасалась, травма, вынесенная из юности, давала о себе знать. А вот почти детей…
— Вот и зачем ты грех на душу взяла? — через почти целый час молчания я снова услышала ворчанье Инсолье и даже обрадовалась. — Ты ж теперь до конца жизни будешь мне в уши ныть, какая ты плохая и бессердечная. Ну подождала б еще пару минут, я б сам перерезал ей горло. Меня совесть уж точно мучить не будет, я от нее давно избавился. Тем более что эта ведьма меня убить пыталась, ни живые, ни мертвые боги к самозащите не придерутся.
— Не буду. — Я взяла еще одну плошку с водой из его рук. — Спасибо.
— Дура! — Чашка полетела куда-то в траву, а меня стиснули так, что на миг перехватило дыхание. И… и поцеловали. Так поцеловали, что я мгновенно забыла обо всем, кроме того, что надо же дышать… наверное…
— Вот. Теперь будешь думать о другом, — самодовольно хмыкнул мужчина через целую вечность. — А еще раз скорчишь такое печальное лицо — вообще изнасилую.
— Кто еще кого. — Этот поцелуй, он был как отрезвляющая пощечина — резкий, обжигающий, злой и жадный. — Какое хочу, такое и корчу.
И, ориентируясь на звук — потому что мультики от потрясения и траты сил снова засбоили, — поймала его за воротник рубашки. Поймала, притянула к себе и тоже поцеловала. Не менее жадно и зло, так же яростно, так же…
— Мы оба сумасшедшие, если целуемся над трупом. Но мне почему-то все равно.
— Ты сама не понимаешь, во что сейчас вляпалась, пернатая. Но раз сама проявила инициативу, только попробуй… — Мы оба дышали так, словно пробежали несколько сотен миль по пересеченной местности. — Только попробуй еще раз хоть на шаг от меня отойти, поняла?! Я тебя не отпущу. Я тебе ноги переломаю, перережу сухожилия и буду носить только на руках, но ты от меня никуда не уйдешь!
— А ломать обязательно? — Странное чувство правильности происходящего накрыло с головой. Даже то, что я, кажется, только что убила человека, больше не высушивало грудь и голову изнутри. Я просто знала — так всем лучше, даже Виссе.
— Других аргументов ты не понимаешь. Я тебя и просил, и умолял, и привязывал, и магией сковывал. Осталось только сломать. А теперь ты и вовсе моя жена, хочу — наказываю, хочу — нет.