— Верное. И ты его приняла. Разве не так?
Этот человек непобедим. Анализирует меня до самого основания. И пока я вновь схожу с ума от его запаха, голоса и жара мощного тела, он считывает каждую мою вибрацию.
— Ты взволнована, Рита, — дышит мне в ухо и губами касается мочки.
От колючей щетины, задевшей мою щеку, по коже разбегаются мелкие электрические разряды. Мне даже мерещится, что они трещат и щелкают, искорками вспыхивая перед глазами.
Его ладони ложатся на мои бедра. Мнут их, ползут под плотную ткань узкой юбки. Пальцы залезают под полоску трусиков и стягивают их к коленям.
Встрепенувшись, хватаюсь за причину, по которой я здесь, и обвиваю его шею руками.
— Плато-о-он, — тяну, целуя его губы, — нам надо работать…
— Успеем.
— Может, двух зайцев одним выстрелом? — Подаюсь назад и, глядя в его затуманенные страстью глаза, вытаскиваю из органайзера ручку. Щелкнув колпачком, подаю ее Богатыреву. — Я могла бы тебя ласкать, а ты тем временем…
— Подпишу какие-то сомнительного содержания портянки? — вдруг меняет он тон, шире разведя мои ноги и схватив меня за шею. — Ты за кого меня держишь, Рита? — цедит сквозь зубы. — Или ты сейчас же признаешься, в какую игру играешь, или я сам это выясню!
От ужаса у меня все мышцы огнем охватывает. Я сжимаюсь в комок под беснующимся напором. Из глаз текут слезы. Чувствую себя самым жалким созданием в мире. Беспомощным, бесправным, грешным.
— Мадлен похитила Сашу и отдаст ее только в обмен на этот договор, — киваю за спину. — Срок — до завтрашнего полудня.
Глаза Богатырева темнеют. На лице играют желваки, на шее рьяно бьется жила. Отпустив меня, он переключается на изучение бумаг, а я смахиваю слезы, тру шею и подтягиваю трусы.
— Пойми, у нее условие. Если она узнает, что ты в курсе… И время не на нашей стороне. Мы не успеем найти Сашу.
Закрыв папку, Богатырев поднимает на меня грозный взгляд. Я мысленно молю его простить меня, глупую женщину-мать. Плохую мать. У хорошей такого бы не произошло.
— Зря твоя подружка это затеяла, — рычит он. — Собственноручно завела обратный счет своей жизни.
Ахнув, закрываю рот пальцами. Неужели Богатырев собирается убить ее?!
— Платон, ты же…
Он хватает ручку и отвечает:
— Это сделаю не я. А те, кому она служит. Звони ей. Назначай встречу.
Прямо при мне абсолютно хладнокровно Богатырев подписывает бумаги, жмет кнопку станции и приказывает Ире немедленно собрать совещание управления, а также уточняет, чтобы она прямо сейчас поставила необходимые печати на договор. Не задавая лишних вопросов.
Уже через пять минут я получаю на руки документы, которые лишат Богатырева нового бизнеса, но вернут мне дочь. Одного спасибо тут мало. Мне вовек не отплатить ему.